На следующей странице Кузнецов заявляет следующее: «Сохранилась подробнейшая инвентаризационная опись (166 листов) гостиницы (15 марта 1926 г.). „Зайдем“ в злосчастный 5-й номер, и хотя со дня печальной истории прошло более двух месяцев, больших перемен не произошло. Самое интересное: гипотеза о том, что „есенинская“ комната была смежной с другим помещением, подтвердилась! В документе зафиксирован № 5/6. Оказывается, 5-й номер до 1917 года использовался под аптеку, откуда „таинственная“ дверь вела на склад (более 160 кв. м), где хранились лекарства. Имеются и соответствующие пометки: „Пустует со времен революции“; „Под жилье не годится“»[406]
. Кузнецов ссылается на инвентаризационную опись, хранящуюся ныне в ЦГА СПб. Но, к нашему удивлению, в этой описи не оказалось той информации, которую приводит Кузнецов. Ни о каком № 5/6 в ней не упоминается вообще. Зато данная информация обнаружилась в контрольно-финансовом списке от 14/Х-26 г.[407] В этом же списке значатся: № 2 — кладовая, со времен революции пустует; № 1 — магазин, со времен революции пустует; № 8 — магазин дорожный вещей, пустует со времен революции; № 9 — магазин, пустует со времен революции; № 10 — помещение под ресторан, пустует с 1/Х-26; № 11 — мастерская, занята с 1/Х-26 г. Но самое главное, что около каждого из этих помещений, в том числе и № 5/6, отмечено их местоположение: «1-й этаж». Поэтажный план «Англетера» подтверждает, что на первом этаже находились смежные помещения № 5/6, тогда как на втором этаже (бельэтаж), где проживал Есенин, № 5 был смежным не с № 6, а с № 4.Что это? Сознательное искажение информации Кузнецовым для подгонки под свою концепцию, просто невнимательность или незнание того, о чем он пишет?
Впрочем, если Кузнецов спокойно совмещает в одном персонаже биографические данные нескольких человек, то ничто не мешает ему произвольно перемещать с этажа на этаж гостиничные помещения. Методы его работы позволяют ему это делать беспрепятственно. В отличие от историка он не реконструирует прошлое, а формирует его по собственному произволу.
В итоге приходится сделать печальный вывод: допущенные В. И. Кузнецовым ошибки в интерпретации документов, путанице в биографиях различных лиц, вопреки намерениям исследователя, не доказывают, а, напротив, полностью дискредитируют его версию событий, связанных со смертью Есенина.
Фактически Кузнецов написал «альтернативную историю» убийства Есенина, замаскировав ее документальным материалом под «историческое расследование». Относиться к его книгам можно только как к курьезу, не имеющему научного значения. При этом следует отметить, что ошибки Кузнецова не умаляют значение работ других авторов, которые пишут о насильственной смерти Есенина, не прибегая к описанным выше приемам.
Библиография литературы о смерти С. А. Есенина за 1989–2021 годы
Данная библиография включает работы, посвященные различным версиям смерти С. А. Есенина. Библиография состоит из двух разделов. В первый раздел вошли отдельные издания (книги). Второй раздел составляют избранные статьи. В библиографию включены как серьезные и добросовестные, так и дилетантские исследования (в том числе сугубо конспирологического характера), а также работы, имеющие предвзятую точку зрения.
Библиография дана в хронологическом порядке, демонстрируя публикационную динамику. Астериском (*) выделены биографии Есенина (а также обзорно-компилятивные книги о его жизни и творчестве), авторы которых так или иначе затрагивают тему его гибели.
Убийство Есенина. Новые материалы / Послесл. К. Расулова. Махачкала, 1991. — 192 с.
Любовь и смерть Сергея Есенина: как убили Есенина. Исповедь Айседоры Дункан. Дневник Галины Бениславской. М., 1992. — 160 с.
Тайна смерти Есенина / Ред. Н. Дмитриев. М., 1994. — 156 с.
Смерть Сергея Есенина. Документы. Факты. Версии. М., 1996. — 414 с.