Гибель советского кино. Интриги и споры. 1918-1972

В планах Хрущева было назначить Ильичева на место Михаила Суслова, присутствием которого он давно стал тяготиться. Несмотря на то что Хрущев имел больший стаж работы в высших органах государственной власти, чем Суслов (например, членом ЦК КПСС Хрущев стал в 1934 году, а Суслов семь лет спустя), однако их авторитет в партии был примерно равным. Поэтому командовать Сусловым Хрущев не мог, а вот Ильичевым, наоборот. Кроме этого, Суслов не устраивал Хрущева и по личным качествам: вечный аскет, он представлял собой «человека в футляре», в то время как Хрущеву нравились люди эмоциональные, темпераментные, как и он сам. Именно таким человеком был Ильичев, который являл собой полную противоположность Суслову. Например, Хрущев был прекрасно осведомлен, что Ильичев любит роскошь, коллекционирует редкие картины. Свидетель тех событий, один из высших партийных деятелей сталинско-хрущевского периода Д. Шепилов, так отзывался об Ильичеве и ему подобных:

«Все они, используя свое положение в аппарате ЦК и на других государственных постах, лихорадочно брали от партии и государства полными пригоршнями все материальные и иные блага, которые только можно было взять. В условиях еще далеко не преодоленных послевоенных трудностей и народной нужды они обзаводились роскошными квартирами и дачами. Получали фантастические гонорары и оклады за совместительство на различных постах. Они торопились обзавестись такими акциями, стрижка купонов с которых гарантировала бы им богатую жизнь на все времена и при любых обстоятельствах: многие в разное время и разными путями стали академиками (в том числе, например, Ильичев, который за всю жизнь сам лично не написал не только брошюрки, но даже газетной статьи — это делали его подчиненные), докторами, профессорами и прочими пожизненно титулованными персонами. За время войны и после ее окончания Сатюков, Кружков, Ильичев (эти деятели входили в круг приближенных бывшего заведующего Агипропом, а впоследствии министра культуры СССР Г. Александрова. — Ф. Р.) занимались скупкой картин и других ценностей. Они и им подобные превращали свои квартиры в маленькие Лувры и сделались миллионерами. Однажды академик П. Ф. Юдин, бывший некогда послом в Китае, рассказывал мне, как Ильичев, показывая ему свои картины и другие сокровища, говорил: «Имей в виду, Павел Федорович, что картины — это при любых условиях капитал. Деньги могут обесцениться. И вообще, мало ли что может случиться. А картины не обесценятся…». Именно поэтому, а не из любви к живописи, в которой ничего не смыслили, все они занимались коллекционированием картин и других драгоценностей…».

Если все сказанное Шепиловым правда (а сомнения его слова тоже могут вызывать, учитывая, что их автор был обижен на Хрущева и K° за свою опалу в 57-м году), то перед нами предстают образы достаточно циничных людей. Но было бы еще большим цинизмом не признать, что подобные люди есть при любой власти: будь на дворе социализм или нынешний капитализм по-российски (сегодня их даже больше). Другое дело, как на это реагируют сами власти. Например, в годы правления Сталина порядка в этом отношении было куда больше: вождь всех народов хотя и позволял номенклатуре «жиреть», однако зарываться никому не давал, проводя регулярные чистки, чаще всего с кровопусканием.

Хрущев эту традицию поломал, пойдя иным путем: именно при нем парт— и госноменклатура была окончательно выведена из-под контроля контролирующих инстанций. Тому же КГБ отныне было запрещено вести оперативную работу против партэлиты: депутатов, партийных, комсомольских и профсоюзных работников высшего ранга. Любые материалы на высшую номенклатуру теперь подлежали уничтожению. И хотя в структуре ЦК продолжал действовать Комитет партийного контроля, однако он подчинялся непосредственно высшему руководству и, естественно, целиком зависел от его прихотей.

Однако, проводя параллели с сегодняшним днем, стоит отметить, что высшая элита периода хрущевского правления хоть и была продажной (не вся, конечно, а определенная ее часть), но она еще не торговала родиной. Более того, именно накопленные ею богатства служили стимулом для борьбы за коммунистическую идеологию, поскольку в противном случае они имели все шансы эти богатства (а с ними и руководящее кресло) потерять. И побудительные мотивы Хрущева и K° по выведению элиты из-под любого удара были понятны: они боялись возвращения чисток, подобных сталинским. Однако в этой ситуации они исходили не из интересов общества, а из своих шкурных устремлений: таким образом элита обезопасила себя, но заложила бомбу замедленного действия под общество. И уже при другом правителе — Леониде Брежневе — ситуация начнет стремительно ухудшаться и начатый Хрущевым процесс разложения элиты приобретет катастрофические масштабы. Приведу по этому поводу слова публициста Анатолия Салуцкого: