Гибискусу не хватает света

— Да-да, — раздраженно ответил Седаи. — Давайте теперь решим откуда начнем свой путь. Идут же все?

Началось обсуждение деталей экспедиции на корабль и поиск подходящего места для стыковки с его корпусом. Дело осложнялось постоянными пререканиями Таркельи и Седаи, хотя до этого они даже неплохо ладили, как отметил про себя Неман. К тому же отверстия в корпусе корабля располагались по большей части в его среднем отсеке длиной в несколько сотен метров, поэтому любой путь от ближайших дыр в металле до предполагаемого места интереса был длинен и труден за счет того, что многие коридоры оказались деформированы, перегорожены, уничтожены, как и некоторые помещения. В конце концов сообща был выбран нужный вход в корабль и наконец-то началось приготовление к вылазке. Неман ввел себе инъекцию, чтобы потом не думать об этом, хотя у него в запасе оставалось еще три часа, но при таких экспедициях никогда не знаешь, когда вернешься обратно. Он вооружился, надел свой легкий скафандр, в котором можно было передвигаться практически без неудобств и даже вести бой при отсутствии гравитации как таковой. Еще он захватил нож, спрятав его в специальной складке на предплечье.

Дольше всех пришлось ждать Седаи и Таркелью. Игорь и Неман уже ждали девушку у шлюза, когда контрабандист несколько минут назад подвел корабль вплотную к одному из отверстий в корпусе корабля, зафиксировав «Путника» относительно его поверхности. К соседней дырке в корпусе должно было подплыть «Провидение».

— Где вы там? — нетерпеливо спросил Игорь по внутренней связи. — Я понимаю, что времени у нас куча, но все-таки любопытство берет вверх.

— Я сейчас! — ответила Таркелья.

— Иду, — буркнул Седаи.

Девушка появилась перед парнями с большим рюкзаком за спиной, под тяжестью которого она слегка сгибалась.

— Васко, отключи невесомость, — сжалился Неман.

— Не надо, — гордо ответила марсианка, но Васко послушался капитана.

Войдя в шлюз, они еще раз проверили свое снаряжение, а Таркелья передала какой-то сверток Неману.

— Положи его себе в карман на груди.

Контрабандист пощупал сверток. Это был артефакт. Он вопросительно посмотрел на девушку.

— Мало ли, — ответила она.

Когда давления выровнялись, внешняя дверь начала плавно открываться, освобождая путь внутрь мертвого корабля. Это был очень волнительный и странный момент. Неман поймал себя на мысли, что ему кажется, будто он снова попал в гало-фильм. Контрабандист никогда не думал, что окажется в подобной ситуации. Он стоял на пороге доисторического корабля другой расы, сгинувшей бесследно в пучине времени. И теперь, стоя на краю шлюза, в прыжке от отверстия, зиявшего в стене корабля, ему показалось, что вся жизнь вела его к этому моменту. Он не смог бы описать всего того чувства, овладевшего его разумом. Наверное, ближе всего к этому было чувство первооткрывателя, только что высадившегося на новую планету. Но и оно было лишь приближенным к тому, что он чувствовал. Грубая интерпретация человеческого ощущения важнейшего момента своей жизни. Холодок пробежал по телу Немана, когда он несколько секунд всматривался в черноту, что смотрела на него в ответ. А затем он включил фонарик скафандра и прыгнул. До края отверстия было метров десять-двенадцать, и он без труда преодолел их в космическом прыжке. Почувствовав под ногами пол, он включил магнитные присоски на обуви на 25 процентов и огляделся, боясь, что его сейчас же атакуют призраки корабля. Ему было стыдно, но именно такая мысль пришла в его голову.

Но вокруг свет его фонаря натыкался только на темноту, которую он мгновенно рассеивал электрическим лучом. Эта черная вуаль, проникшая внутрь корпуса из окружающего космоса, укрывала за своей чернотой матовые стены коридора, в который попали ребята, и летающие вокруг части некогда живого мира этого огромного корабля. Неман стоял на Т-образном перекрестке двух коридоров, один из которых шел вдоль изрешеченной стеклянной стены, бликовавшей каждый раз, когда фонарь светил на нее. Его свет выхватывал беспорядок в этом коридоре: куски стекла, непонятные предметы, парящие, как будто в стоп-кадре. И тела. Они также парили над палубой этого яруса во всевозможных неестественных позах, одетые в различную одежду, а не в комбинезоны, как это было на Лагуне. Эти тряпки под влиянием вечной мерзлоты не потеряли ни цвета, ни формы — они навсегда застыли в том самом моменте, когда их носителей настигла стремительная смерть. Одно из тел парило совсем близко и Неман сделал три неловких шага к нему, борясь с невесомостью. Это была давно иссохшая мумия, сохранившаяся еще лучше, чем в городе, благодаря все тому же космосу. Балахон, сидевший на теле, был как фарфоровый. Неман надавил на край балахона и в этом месте одежда тут же треснула, отломился ее небольшой кусок, оставшийся в руке контрабандиста. К его фонарю прибавился еще один луч.

— Это же те самые… Защитники на Лагуне, — прошептала Таркелья.

Неман кивнул.

— Так вот они, какие — жители других миров, — услышали они голос Седаи, а затем в десятке метров от них в коридоре появился еще один луч.