Гиблое место

– Звонить охране института надо, – сказал безопасник. – Могут на объект проникнуть. Хотя там такая охрана, что… – и он пренебрежительно сплюнул.

– Ладно, давайте отсюда. Не трогайте ничего, пусть госорганы этим занимаются.

Я посмотрел на Петро, подумал, сколько проблем у ботаника возникнет, если следствие снимет отпечатки пальцев. И, кстати, ему одному выгодно, чтобы компьютер растворился – единственная улика против него. Утихшие было за последнее время подозрения вновь зашевелились.

А ночью приснился шаман. Опять костёр, опять берег озера в синеватой дымке тумана. Шаман сидел напротив меня, задумчиво прихлёбывал из чашки и тянул заунывную песню.

– Ой-ёй… ой-ёй. ой-ёй… Солнце всходит над чёрной тайгой… Ой-ёй. ой-ёй… Белые деревья стоят над чёрной тайгой… Ой-ёй…ой-ёй… Не бойся, иди, куда идёшь… Дорога приведёт. Ой-ёй… ой-ёй…

Ока начал раскачиваться. «Ой-ёй. ой-ёй…» – тянулся заунывный напев. Затем он резко остановился. Поднял на меня черные глаза.

– Если хочешь идти, иди сейчас. Времени не осталось. А топать будет тот, кто любит шутки шутить и загадки загадывать.

– Кто придет?

– Дух один. Хозяин здешний. Он очень любит шутки шутить и загадки загадывать. Долго он спал – тысячи лет. Чудины – вы их так называете – пришли. Он спал. Они и не будили. Пусть спит. Им деревья были нужны, чудинам. А деревья очень старые – помнят ещё, когда тайга, гора, по-вашему, совсем большой была. Это ведь голова Алтай-хана. Хотел он проститься с Катунью-красавицей, назад её вернуть… Но не успел… Убежала Катунь, а потом и совсем на полуночь убежала. Не догонишь. У Алтай-хана другая голова оказалась. А эта здесь лежит.

– Голова лежит?

– Голова. Другая голова. Старая. И деревья остались – это седые волосы Алтай-хана. А кто соберёт всех детей Алтай-хана от восьми углов мира, тот и будет хозяином всего. Подвинет и Ульгеня, и Эрлик-хана. По-разному назовут его, дети ведь далеко разбежались, на разных языках говорят.

– Расскажи мне…

– Иди… Я ведь сон… И тебе снюсь…

Ока зачерпнул холодной золы и метнул в костер. Зола взметнулась вверх, костер стал гаснуть, и я проснулся.

Глава двадцатая. Приглашение к «большим» людям

(Начало июня 2014 года)

С трудом разлепил глаза – в комнате серый полумрак, солнце должно вот-вот взойти. И чего так рано вскочил? Перевернулся на другой бок, сладко зевнул, собираясь снова уснуть, но тут раздался громкий стук в дверь. Я сунул голову под подушку и застонал, надеясь, что ранний гость, кем бы он ни был, не дождавшись ответа, уберётся к чёртовой матери. Но надеялся зря – в двери моего номера кто-то очень наглый настойчиво тарабанил.

– Яков! Яков, проснись! – громко, рискуя перебудить всю гостиницу, закричал с той стороны двери зам по науке.

Я подумал, может, кто из постояльцев намылит ему шею, но, вспомнив, что, кроме меня, на этаже никто не живёт, поднялся. Эх, жаль, безопасникам риповским внизу номера выделили, они ребята горячие, уже бы угомонили наглеца.

– Ну что с утра не спится?.. – недовольно пробурчал я, открывая дверь.

За дверью стоял взъерошенный Петро. Он переминался с ноги на ногу, но входить, кажется, не собирался.

– Ботаник, ты с дуба рухнул? – проворчал я, вопросительно глядя на него.

– Я физик, – буркнул в ответ Петро. – К нам гости. Точнее – нас приглашают в гости.

Я глянул на часы – они висели как раз над головой зама по науке, на противоположной стене коридора.

– В шесть утра приглашальщика и по морде поблагодарить можно… – начал было я, но осёкся, увидев милиционера.

– А вот по морде не надо, Яков Иванович. Собирайтесь быстренько и поехали. Вопросы есть. Мы внизу, в машине подождём.

Интересно девки пляшут! Хмыкнув, я закрыл дверь. В ванной плеснул воды в лицо, посмотрел в зеркало, подмигнул себе. Специально медленно чистил зубы, брился, долго причёсывался, мысленно усмехаясь – чего там чесать, волосы длиной сантиметра два…

Вот не было дела до нас милиции, вскользь допросили и всё, а тут надо же, с утра пораньше – и сразу в гости зовут, да не абы как, а с эскортом да под белы рученьки!..

Натянул джинсы, футболку, ветровку застегнул до самой шеи и, подумав, натянул капюшон – с утра свежо. Уже выходил из номера, но остановился, тупо глядя на тумбочку. Когда отменяется утренний кофе, я до полудня торможу немного. Что мне ещё надо взять? Открыл ящик, посмотрел на травматический пистолет, но тут же, подумав, что эта пукалка погоды не сделает, взял лежавший рядом портмоне и машинально смахнул с тумбочки мелочь. Закрывая дверь номера, подумал, что в тумбочку-то полез за сигаретами – надо будет заехать, купить пачку. Спустился с крыльца гостиницы и, увидев председателев пневматик, присвистнул:

– Никак в город собрались? Так, может, мне позвонить, чтобы встретили? И парочку безопасников с собой прихватить? А то мало ли что в дороге может быть…

– А вот звонить мы никуда не будем, – ответил полицейский, – тем более что связи нет. Тут хорошие люди нашли ваш системный блок, хотят вернуть и задать пару вопросов.