Придя домой, она в первую очередь накормила ребенка, понимая, что, пока он не поест, вести с ним разговор будет бессмысленно, было видно, что запах супа затуманил его рассудок. Мальчик с жадностью съел тарелку супа, не забывая закусывать хлебом. Утолив голод, мальчик начал изучать комнаты, его глаза ни на секунду не останавливались, он рассматривал все вокруг себя. Увидев в гостиной пианино, он не удержался и, подойдя к нему, взглядом попросил у Анны разрешения нажать на клавиши, она одобрительно кивнула. Он нажимал на клавиши, инструмент издавал звук, и мальчик расплывался в улыбке. Подождав еще немного, пока ребенок утолит свое любопытство, Анна начала с ним разговор, кто он, откуда, с кем живет. И выяснила, что отец был каторжником, который умер год назад, они с матерью приехали к нему, поселились в бараке с другими прибывшими, она после смерти мужа запила, вернуться на Большую землю возможности не было, да и возвращаться, как оказалось, было некуда и не к кому, там их никто не ждал. Грамоты мальчик не знал, и это расстроило Анну, но она видела, что мальчик смышленый, и она сможет решить эту проблему. Она вышла во двор, взяла рамку и вернулась в дом. Подозвав мальчика к себе, она подняла над ним рамку и начала опускать ее на него, тело ребенка не коснулось рамки, прошло как нитка в игольное ушко, подумала она. Она сказала ему прийти к ней завтра с утра, но только так, чтобы его никто не видел, дала указания никому не говорить, что он был у нее, иначе еды он больше не получит, ребенок все понял, она дала ему с собой хлеба и вывела его на улицу.
На следующий день она уговорила Армана пойти с самого утра в клуб под предлогом, что ему нужно каждый день играть на фортепьяно, чтобы такой талант не пропадал. Он очень удивился и почувствовал неладное. Выйдя на улицу, он увидел, что Анна следит за ним через окно. Он дошел до конца улицы, выждал время и решил вернуться к дому так, чтобы Анна его не увидела, для этого ему пришлось обойти дом сзади. Добравшись, он спрятался за кладкой дров так, что его не было видно, и решил следить, что будет происходить. Ему не пришлось долго ждать: калитка во двор отварилась, и появился худенький мальчик, по которому было понятно, что он здесь не в первый раз, он уверенно подошел к двери в дом и не стуча зашел в него.
Анна была довольна тем, что ее новый маленький знакомый пришел вовремя. Она к этому времени разогрела для него картофельное пюре с небольшим куском свинины. Как только мальчик смел предложенную ему еду, она принялась за его обучение.
– Вот смотри, на дверцах ящиков будет такая буква, – Анна положила на стол перед мальчиком клочок бумаги, на котором разным шрифтом написала букву «К». – В этом ящике тебе нужно будет достать документ, на котором будет написано вот такое имя, – и Анна повторила прошлое действие, и перед мальчиком появился листок, на которым она так же разным шрифтом написала свои имя и фамилию. – И вот такой документ, – Анна положила перед ним листок с именем Кричман Елизавета Ивановна.
Она не теряла время зря и нашла для своей подмены личности женщину, приблизительно своего возраста и по счастливому стечению обстоятельств с фамилией Кричман. Анна давно подметила такую вещь, что для многих людей еврейские фамилии, начинающиеся на одну букву и заканчивающиеся на одно и то же окончание, звучат одинаково. Когда она узнала, что на острове есть вольная поселенка с такой фамилией, Анна решила для себя, что это сама судьба ей помогает, хотя если бы фортуна была к ней благосклонна, то она бы здесь и не оказалась, но такой знак она приняла за подарок судьбы.
Убедившись, что мальчик все понял, она договорилась с ним встретиться у здания управления, как только на улице стемнеет. Еще раз напомнив ему, чтобы он никому ничего не рассказывал, Анна проводила мальчика из дома. Выйдя во двор, она через щель в заборе посмотрела, чтобы на улице было как можно меньше людей, и, подловив нужный момент, выпустила мальчика наружу. Когда она вернулась в дом, Арман решил, что на этом странности в поведении Анны закончились, и решил покинуть укрытие и тем же путем через задние дворы пойти в концертный зал. Он не понял смысла увиденной им ситуации и решил никому не докладывать. Углядеть угрозы в визите ребенка он не мог. Хоть и ему было дано распоряжение докладывать обо всех странностях в делах Анны, ему совсем не хотелось по каждой такой мелочи бегать в управление и доносить на нее. Он боялся где-нибудь просчитаться и быть разоблаченным ею.