Гидеон из Девятого дома

Наверное, послушница Запертой гробницы, закутанная в черное, с нарисованным на лице черепом, стоящая в полутьме, – не самое духоподъемное зрелище. Рыцарь сузила глаза под капюшоном, сразу ставшие абсолютно спокойными, бросила обломок статуи, рухнувший с тяжелым стуком, и выхватила рапиру, не успел обломок отскочить от пола. Все нейроны Гидеон громко заорали. Она сунула руку в черную перчатку, а девушка в сером уронила фонарик, с тихим шелестом выхватила кинжал из ножен на плече – и их клинки встретились высоко в воздухе, когда она прыгнула вперед. Металл зазвенел о металл.

Вот черт. Она оказалась воином, а не рыцарем. Гидеон неожиданно пришлось сражаться не на жизнь, а на смерть, и это ее развеселило. Молниеносный удар следовал за ударом, пробивая ее защиту. Выпады обрушивались на нее, будто прессом, а короткий кинжал цеплялся за гарду рапиры. Хотя она начинала бой в более выгодной позиции, ей пришлось сделать несколько шагов назад. Они сражались на очень близком расстоянии, и Гидеон чувствовала себя запертой в угол. Она отбросила левую руку противницы в стену, так что посыпались стеклянные плитки. Девушка рухнула, как подстреленная, вскочила, подхватила кинжал и сделала фляк назад. Гидеон обрушилась на нее, как карающая некросвятая, размахнулась так, что, будь у нее в руках нормальный меч и получись нормальная стойка, клинок противницы бы треснул. С удовольствием проследила, как девушка стремительно приседает и шипит сквозь стиснутые зубы. Ее рапира столкнулась с кинжалом. Обе навалились всем телом. Глаза девушки в сером не казались удивленным.

– Камилла! – она еле услышала оклик. Гидеон оказалась сильнее, рука ее противницы дрогнула, она махнула рапирой, зацепила черный нож-кастет, мешая Гидеон. Луч крошечного фонарика плясал на лицах, как пьяный, превращая зрачки в черные дыры…

– Камилла из Шестого дома, отступить!

«Камилла» вывела локоть вперед, скользнула клинком по рапире Гидеон, сбивая его в сторону. Ошарашенная Гидеон отскочила назад, на лестницу, и переменила стойку, но рыцарь в сером уже отступала, высоко держа рапиру и опустив руку с кинжалом. Некромант в таком же сером одеянии стоял. Темноту маленького помещения вдруг прорезали жаркие отсветы. Гидеон выбросила руку вперед и отступила. Сердце панически колотилось в груди, как во время приступа, а рука на рукояти рапиры как будто засыхала. Плоть плавилась на глазах, ногти чернели и изгибались, как от невыносимого жара. Она отдернула руку и обнаружила, что сжатый кулак цел и невредим. Вперед она двигаться не стала. Не дура же она. Она отшатнулась от некромантической печати и вложила рапиру в ножны. Показала руки в универсальном мирном жесте. Некромант в сером опустил пылающие руки, выдохнул, вытер со лба розоватый пот.

– Не та! – коротко сказал он. По голосу никто бы не понял, что он только поднял мощный танергетический барьер и надорвался до кровавого пота. Странно, что крови было так мало: все пространство перед ней переливалось, как огромный мыльный пузырь высотой и диаметром в три человеческих роста.

– Мы не ищем конфликта между домами, хотя он бы дал нашим аналитикам на Шестой пищу для размышлений. Ты… – Тут он сменил тон на более официальный: – Я приношу извинения, Девятая, за то, что мой рыцарь заставила тебя вступить в незапланированную дуэль, но я не стану извиняться за то, что она напала на человека в черном, шныряющего в темноте. Будем разумны.

Гидеон сняла кастет, повесила его обратно на пояс и осмотрелась. Рыцарь и некромант стояли перед черным пятном люка. Плащи в темноте тоже казались черными, а глаза и волосы как будто вовсе не имели цвета. Маленький фонарик быстро затухал, делая сцену еще мрачнее. Она истосковалась по общению, ей очень хотелось спросить, как можно сделать такой фляк, но некромант спросил:

– Ты тут с Нонагесимус, так?

Видимо, ошеломление на лице Гидеон он принял за что-то другое. Краска – хорошая маскировка. Некромант вдруг потер руки внезапным лихорадочным движением, покрутил пальцами.

– Полагаю, она, ну… в порядке. Ты видела ее после позавчерашней ночи?

Гидеон так затрясла головой, что сама удивилась, как с нее не свалился капюшон. Спокойное, лишенное выражения лицо рыцаря было обращено к некроманту. Молодой человек сцепил пальцы и, видимо, пришел к какому-то решению.

– Ладно, ты неплохо справляешься, – вдруг сказал он. Стащил толстые ботанские очки с длинного носа и помахал ими, будто что-то стряхивал. – Она была здесь прошлой ночью и, если я не ошибаюсь, не поднялась на поверхность. Ее кровь осталась вон там на полу. – И добавил, потому что все некроманты сволочи: – На всякий случай уточню, что это была венозная кровь. Из вены.