Гидра-2. Криминальные истории 60-х

— У вас отбили? — Гусев недружелюбно посмотрел на Сазонова, но ничего не ответил, отвернулся. — Вы теперь перешли на торговлю самогоном. Доходное дело. — Гусев молчал, глядя в окно. — Алкоголь — это не продукт питания, необходимый ежедневно. Он причиняет зло обществу, отдельным людям. Зло, которое вы совершили, заключается не только в том, что напоили парней. В результате произошла драка, испорчено людям настроение, сорвано культурное мероприятие, нарушен общественный порядок. У одного парня сломана рука, многим причинены телесные повреждения…

— Умного человека никакое вино не испортит. А дурак, он и трезвый, и пьяный дурак. Ему пить нельзя, — перебил Сазонова Гусев.

— До вашего зелья они все вели себя нормально. Так было бы и до конца, если б не появились вы, — сказал Сазонов.

— Все сразу, как только выпили, бросились в драку? — спросил с вызовом в голосе Гусев. — Один, наверное, нашелся дурак. В семье не без урода. Но зато другим было хорошо. Стаканчик настроение поднимает. И сразу все вокруг становится прекрасным. Для чего же люди выпивают?

— От вашего напитка они чуть не умерли, отравились.

— Вот этого не надо, не надо. Напиток у меня чистый. Все сделано, как надо. И из собственных яблок. Со своего сада. И из своей картошки. Пить надо уметь.

— Насколько он чистый, мы еще проверим, — сказал Сазонов, — и поговорим попозже. — Гусев бросил быстрый взгляд на Сазонова, но ничего не ответил.

Последующим расследованием было установлено, что Гусев торговал самогоном не только в деревнях, доставляя его туда на автомашине, но и продавал на автостраде проезжающим водителям, создавая тем самым условия для аварий. Экспертиза дала заключение, что в самогоне, который Гусев продавал около танцплощадки, содержался настой табака. По-видимому, Гусев добавлял его в самогон. В результате у молодых людей, выпивших этот самогон, наступило отравление, которое могло сопровождаться потерей сознания.

— Это очень серьезное дело, — сказал эксперт Сазонову. — Такое отравление может привести и к смертельному исходу. В данном случае все обошлось потому, что парни молодые и физически здоровые, выпили самогон в сравнительно небольших дозах и после еды. Кроме того, своевременно были приняты необходимые профилактические меры.

При очередной встрече с Гусевым Сазонов все это сказал ему. Тот спокойно выслушал.

— Ерунда все это, — сказал он. — Люди курят табак, никотин сразу в кровь поступает, и ничего. Никто не умер. А в желудке все рассосется. Зато с табачком крепость у самогона повышается. И он чище становится. Табак все в нем убивает, любую грязь. По себе знаю. Так что не надо меня пугать.

— Самогон с настоем табака — ядовитый напиток. Такое заключение дала экспертиза. В нем никотин. Кроме того, он содержит сивушные масла. И то и другое — яд. Так что вы поили молодых людей опасным для жизни зельем. При этом делали это, как видно из ваших высказываний, сознательно. Поэтому ваши действия содержат признаки еще одного преступления — покушение на убийство.

— Чего? — спросил Гусев. — Какого убийства? Никакого убийства. Вы что? Кого я убил?

— К счастью, не убили. Но могли лишить жизни многих. А продажа самогона водителям? Это тоже создание условий для аварий, и, возможно, со смертельным исходом.

— Умный за рулем пить не будет. А дураку ничем не поможешь.

— Сами себя, Гусев, вы посадили на скамью подсудимых. Зачем вам это было надо? Чего вам не хватало? Живете вдвоем с женой, оба работаете.

Гусев молча, потемневшим взглядом смотрел на Сазонова.

— Дочь у меня. В городе, в институте. Сам рос во время войны, в послевоенную голодуху. Хотелось, чтобы у нее все было, как надо.

— А результат? Теперь у нее отец — преступник.

От этих слов Гусев дрогнул. У него словно что-то сломалось внутри. Он как-то сник. Лицо приобрело жалкое выражение. Казалось, он заплачет. Гусев отвернулся и молча стал смотреть в окно…

От колхоза Сазонов получил письменное ходатайство о передаче Дронова и Мохова на перевоспитание коллективу. В ходатайстве указывалось, что раньше они никогда не совершали хулиганских или других противоправных действий. Происшедшее — результат алкогольного опьянения и отравления. Дронов и Мохов дали коллективу слово, что больше никогда подобного с ними не случится. Данное ходатайство Сазонов приобщил к уголовному делу, которое после окончания расследования было направлено в суд. Вскоре оно было рассмотрено. Дронова и Мохова приговорили к условной мере наказания и передали на перевоспитание коллективу колхоза, Гусева — к лишению свободы.

ЗЛОУПОТРЕБЛЕНИЕ ПРАВОМ

От Комитета народного контроля трикотажного объединения к нам поступил материал о приписках в раскройно-швейном цехе, — сказал прокурор, передавая папку с бумагами следователю. — Комитет считает, что там, возможно, совершено преступление. Я согласен с этим мнением. Прошу вас все тщательно проверить, и, если предположение подтвердится, виновные должны быть привлечены к уголовной ответственности.

— Хорошо. Я немедленно займусь этим делом. — Следователь Сазонов взял папку и вышел из кабинета.