Читаем Гидра. Том 1.Определение фашизма и его признаки. полностью

Вождизм всегда основан на культе личности, но не любой культ личности переходит в вождизм. Во время создания культа личности Сталина уже существовал культ личности пролетарского писателя Максима Горького, который не хотел и не стал политиком. Авторитет Горького в советском обществе был огромным. Сталин, самый могущественный из правителей в Евразии, был вынужден считаться с популярностью Горького, вплоть до откровенного заискивания перед писателем. Складывается такое впечатление, что они друг друга побаивались. Пролетарский писатель, как мне кажется, опасался стать жертвой советского репрессивного аппарата, а Сталин опасался любого целенаправленного или неосторожного высказывания Горького, которое могло бы повредить имиджу отца народов.

Бывает трудно различить, где истинный культ личности, а где обыкновенный страх. Момент истины наступает, когда режим даёт трещину. Там, где есть настоящий культ — там адепты начинают фанатично защищать своего вождя и его режим. Где культ вождя утратил свою объединяющую силу и всё держится на страхе — величественное фашистское государство рассыпается, как великолепный замок, построенный детьми из песка.

Иногда наличие одних лишь формальных признаков культа личности может привести к ошибочному толкованию природы власти политического лидера. Культ Брежнева — оксюморон. Леонид Ильич и фанатичная народная любовь — две абсолютно несовместимые вещи. У такой фигуры не было и не могло быть культа в принципе. Восхваление «дорогого товарища Леонида Ильича» было не отражением культа, а данью советской традиции, это была своего рода игра затеянная и годами поддерживаемая зависимыми от генсека чиновниками и партийной номенклатурой. В действительности никакого почитания Брежнева в народе и членами коммунистической партии не было. Бесчисленные награды, портреты генсека в кабинетах чиновников и многочисленные билборды с цитатами из его выступлений были симулякром, внешней имитацией культа личности, не более. Имитация, которая вызывала у советских людей лишь усмешку и была поводом для огромного количества анекдотов.

К сожалению, тяга к культу личности — особенность психики огромного числа людей, она не зависит от расы, нации, пола, возраста. Люди, обладающие критическим мышлением, всегда в меньшинстве в любом обществе. Но именно они, в силу своего ума, способны низвергнуть идола, которого остальная масса возвела на Олимп, которого считает несравненным гением, пророком и святым, единственно возможным своим вождём. Именно на критически мыслящих людях лежит забота о просвещении масс, на них лежит ответственность за бездействие в случае, если фашисты приходят к власти в их стране.

Культ личности для отдельного человека — признак безразличия к самому себе, свидетельство его морального поражения, в том числе, в его борьбе за личную свободу.

Освобождение от культа личности целой страны — не просто освобождение народа от преклонения перед культом вождя, это осознание народом своей настоящей роли в истории своей родины, истинной ценности для всего человечества.




1.9. Культ государства

Наиболее точно сущность фашистского культа государства можно выразить крылатой фразой Муссолини: «Все в государстве, ничего против государства и ничего вне государства».

Для фашистов государство не только форма существования общества, с соответствующими механизмами управления и принуждения. В фашистских философских, экономических, политических теориях и фашистских идеологиях государство рассматривается также как духовный и нравственный факт, как естественное, то есть природное воплощение привилегированной доминирующей группы (расы, нации, религиозной группы и им подобные), государству подчинены все области деятельности человека.

Таким образом, мы можем дать ещё одну характеристику фашизму — экстремальный этатизм. Культ государства – обязательный признак любого вида фашизма.

В принципе, любым тоталитарным и авторитарным режимам свойственен этатизм, который естественным образом вытекает из особенностей авторитарной и тоталитарной модели государства. В нефашистских государствах этатизм в чистом виде не является частью государственной идеологии, он скорее следствие, чем причина. Полагаю, что отличительным признаком фашизма является то, что только он открыто провозглашает этатизм своим основополагающим принципом.

Необходимость подчинения любых индивидуальных и групповых интересов государству трактуется фашистскими идеологами не в качестве условия эффективного управления, а как спасительный механизм выживания.

Насаждая в обществе культ государства, фашистские идеологи эксплуатируют примитивный животный страх. Страх, закодированный в мозге каждого человека, существующий миллионы лет, выраженный в стремлении быть частью толпы.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке
Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке

Книга А. Н. Медушевского – первое системное осмысление коммунистического эксперимента в России с позиций его конституционно-правовых оснований – их возникновения в ходе революции 1917 г. и роспуска Учредительного собрания, стадий развития и упадка с крушением СССР. В центре внимания – логика советской политической системы – взаимосвязь ее правовых оснований, политических институтов, террора, форм массовой мобилизации. Опираясь на архивы всех советских конституционных комиссий, программные документы и анализ идеологических дискуссий, автор раскрывает природу номинального конституционализма, институциональные основы однопартийного режима, механизмы господства и принятия решений советской элитой. Автору удается радикально переосмыслить образ революции к ее столетнему юбилею, раскрыть преемственность российской политической системы дореволюционного, советского и постсоветского периодов и реконструировать эволюцию легитимирующей формулы власти.

Андрей Николаевич Медушевский

Обществознание, социология
Масса и власть
Масса и власть

«Масса и власть» (1960) — крупнейшее сочинение Э. Канетти, над которым он работал в течение тридцати лет. В определенном смысле оно продолжает труды французского врача и социолога Густава Лебона «Психология масс» и испанского философа Хосе Ортега-и-Гассета «Восстание масс», исследующие социальные, психологические, политические и философские аспекты поведения и роли масс в функционировании общества. Однако, в отличие от этих авторов, Э. Канетти рассматривал проблему массы в ее диалектической взаимосвязи и обусловленности с проблемой власти. В этом смысле сочинение Канетти имеет гораздо больше точек соприкосновения с исследованием Зигмунда Фрейда «Психология масс и анализ Я», в котором ученый обращает внимание на роль вождя в формировании массы и поступательный процесс отождествления большой группой людей своего Я с образом лидера. Однако в отличие от З. Фрейда, главным образом исследующего действие психического механизма в отдельной личности, обусловливающее ее «растворение» в массе, Канетти прежде всего интересует проблема функционирования власти и поведения масс как своеобразных, извечно повторяющихся примитивных форм защиты от смерти, в равной мере постоянно довлеющей как над власть имущими, так и людьми, объединенными в массе.http://fb2.traumlibrary.net

Элиас Канетти

История / Обществознание, социология / Политика / Образование и наука
Цивилизационные паттерны и исторические процессы
Цивилизационные паттерны и исторические процессы

Йохан Арнасон (р. 1940) – ведущий теоретик современной исторической социологии и один из основоположников цивилизационного анализа как социологической парадигмы. Находясь в продуктивном диалоге со Ш. Эйзенштадтом, разработавшим концепцию множественных модерностей, Арнасон развивает так называемый реляционный подход к исследованию цивилизаций. Одна из ключевых его особенностей – акцент на способности цивилизаций к взаимному обучению и заимствованию тех или иных культурных черт. При этом процесс развития цивилизации, по мнению автора, не всегда ограничен предсказуемым сценарием – его направление может изменяться под влиянием креативности социального действия и случайных событий. Характеризуя взаимоотношения различных цивилизаций с Западом, исследователь выделяет взаимодействие традиций, разнообразных путей модернизации и альтернативных форм модерности. Анализируя эволюцию российского общества, он показывает, как складывалась установка на «отрицание западной модерности с претензиями на то, чтобы превзойти ее». В представленный сборник работ Арнасона входят тексты, в которых он, с одной стороны, описывает основные положения своей теории, а с другой – демонстрирует возможности ее применения, в частности исследуя советскую модель. Эти труды значимы не только для осмысления исторических изменений в домодерных и модерных цивилизациях, но и для понимания социальных трансформаций в сегодняшнем мире.

Йохан Арнасон

Обществознание, социология