Читаем Гидра. Том 1.Определение фашизма и его признаки. полностью

Любопытно, что акции «Animal Liberation Front» направлены в основном на биологов и медиков, но никогда не на охотников или руководство боен, где животных убивают тысячами в день. Боевики выбирают в качестве цели ту организацию, акция против которой безопасна и вызовет наибольший общественный резонанс. Полагаю, что не требуется объяснять, что нападение на общество охотников или на охраняемую вооружённой охраной бойню может вызвать массу проблем у нападавших. Учёные очень удобная цель для нападения, по банальной причине – они более беззащитны, чем, например, люди, стреляющие в диких животных ради развлечения. А шума в прессе при нападении на исследовательский центр всегда очень много. При этом судьба освобождённых лабораторных животных боевиков никогда не волнует. Их всегда интересует только общественный резонанс и личная популярность.

Нападения на китобойные суда, якобы в целях защиты китов, увеличивают гибель этих животных дополнительно на 15-20 процентов, из-за того, что китобои, потеряв часть добычи по вине защитников китов, просто добирают план за счёт новых убийств беззащитных животных. Освобождение из зоопарков животных, не имеющих навыков самостоятельной жизни в дикой природе, защиты от хищников и добыванию пищи, приводят к стопроцентной их гибели на воле. Зато подобные акции эффектно выглядят и вызывают восторг у не слишком умной части населения.

Главное для экофашистов не экология и защита животных, их цель – обратить на себя внимание и потом использовать свою популярность для достижения политических целей.

Существуют ещё экстремистские экологические организации, которые преследуют не политические, а чисто коммерческие цели, но к экофашизму они не имеют никакого отношения, хотя их методы очень похожие. Эти организации, за вознаграждение, проводят как криминальные, так и вполне легальные показательные акции, для изменения общественного мнения, оказания давления на государственные и неправительственные организации, а также на коммерческие компании и их объединения.

Религиозный фашизм

На основе уже существующего религиозного массового культового сознания всегда легче создать идеологию, получить поддержку масс и построить современное тоталитарное государство, нежели сделать это опираясь на некие псевдонаучные «доказательства» истинности фашистской идеологии, подкрепляя это грубым насилием. Религия наиболее удобная платформа для установления контроля над массами.

Веками отточенные священнослужителями тактики манипулирования сознанием и глубокое знание человеческой природы, умелое использование любой религиозной организацией человеческих слабостей, страхов и предрассудков для управления верующими может служить наглядным пособием по истории манипулирования сознанием, для целей создания фашистами собственной идеологии. Религиозные тексты могут служить подробным описанием изобретённых за долгую историю человечества общих методов и конкретных приёмов такого манипулирования и даже набором готовых шаблонов для конструирования фашистами собственных идеологем, создаваемых в тех же самых целях.

В качестве образца для создания идеологии, основанной на массовом культовом сознании, фашисты могут взять абсолютно любую современную религию. Не имеют принципиального значение ни тип религии (политеизм, монотеизм, генотеизм, космизм, гностицизм, атеизм и прочие), ни социальный подвид (гетерономия, эскапизм и прочие), ни философские, исторические или иные особенности конкретного вероучения. Выстроить внутренне непротиворечивую идеологию фашистского типа возможно на основе даже самой миролюбивой, веротерпимой и гуманистической религии.

Для возникновения фашизма на основе уже существующих традиционных религиозных верований, фашистским идеологам даже не требуется особым образом культивировать в народных массах какое-либо новое культовое сознание, достаточно использовать уже имеющееся. В любой религии уже присутствует традиционный культ и его отражение в реальной жизни, в виде религиозных обрядов, обычаев, в строго регламентированных религиозных нормах морали, то есть в виде, пригодном для его использования в фашистских идеологии и пропаганде.

Если речь идёт о доминирующей в стране религии, то культовое сознание, на основе которого можно создать фашистскую идеологию, уже присутствует у значительной части граждан. В любой религиозной идеологии уже изначально всегда присутствует чувство исключительности, традиционализма, очень часто – чувство ненависти к неверным, культ личности религиозного лидера, культ мифических героев (святых, пророков и прочих), культ «Нового человека» и им подобные культы. Фашистским идеологам не требуется изобретать ничего нового, достаточно лишь возвести эти чувства в высокую степень, довести их до экстремального состояния и разжечь в людях ненависть ко всему остальному миру.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке
Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке

Книга А. Н. Медушевского – первое системное осмысление коммунистического эксперимента в России с позиций его конституционно-правовых оснований – их возникновения в ходе революции 1917 г. и роспуска Учредительного собрания, стадий развития и упадка с крушением СССР. В центре внимания – логика советской политической системы – взаимосвязь ее правовых оснований, политических институтов, террора, форм массовой мобилизации. Опираясь на архивы всех советских конституционных комиссий, программные документы и анализ идеологических дискуссий, автор раскрывает природу номинального конституционализма, институциональные основы однопартийного режима, механизмы господства и принятия решений советской элитой. Автору удается радикально переосмыслить образ революции к ее столетнему юбилею, раскрыть преемственность российской политической системы дореволюционного, советского и постсоветского периодов и реконструировать эволюцию легитимирующей формулы власти.

Андрей Николаевич Медушевский

Обществознание, социология
Масса и власть
Масса и власть

«Масса и власть» (1960) — крупнейшее сочинение Э. Канетти, над которым он работал в течение тридцати лет. В определенном смысле оно продолжает труды французского врача и социолога Густава Лебона «Психология масс» и испанского философа Хосе Ортега-и-Гассета «Восстание масс», исследующие социальные, психологические, политические и философские аспекты поведения и роли масс в функционировании общества. Однако, в отличие от этих авторов, Э. Канетти рассматривал проблему массы в ее диалектической взаимосвязи и обусловленности с проблемой власти. В этом смысле сочинение Канетти имеет гораздо больше точек соприкосновения с исследованием Зигмунда Фрейда «Психология масс и анализ Я», в котором ученый обращает внимание на роль вождя в формировании массы и поступательный процесс отождествления большой группой людей своего Я с образом лидера. Однако в отличие от З. Фрейда, главным образом исследующего действие психического механизма в отдельной личности, обусловливающее ее «растворение» в массе, Канетти прежде всего интересует проблема функционирования власти и поведения масс как своеобразных, извечно повторяющихся примитивных форм защиты от смерти, в равной мере постоянно довлеющей как над власть имущими, так и людьми, объединенными в массе.http://fb2.traumlibrary.net

Элиас Канетти

История / Обществознание, социология / Политика / Образование и наука
Цивилизационные паттерны и исторические процессы
Цивилизационные паттерны и исторические процессы

Йохан Арнасон (р. 1940) – ведущий теоретик современной исторической социологии и один из основоположников цивилизационного анализа как социологической парадигмы. Находясь в продуктивном диалоге со Ш. Эйзенштадтом, разработавшим концепцию множественных модерностей, Арнасон развивает так называемый реляционный подход к исследованию цивилизаций. Одна из ключевых его особенностей – акцент на способности цивилизаций к взаимному обучению и заимствованию тех или иных культурных черт. При этом процесс развития цивилизации, по мнению автора, не всегда ограничен предсказуемым сценарием – его направление может изменяться под влиянием креативности социального действия и случайных событий. Характеризуя взаимоотношения различных цивилизаций с Западом, исследователь выделяет взаимодействие традиций, разнообразных путей модернизации и альтернативных форм модерности. Анализируя эволюцию российского общества, он показывает, как складывалась установка на «отрицание западной модерности с претензиями на то, чтобы превзойти ее». В представленный сборник работ Арнасона входят тексты, в которых он, с одной стороны, описывает основные положения своей теории, а с другой – демонстрирует возможности ее применения, в частности исследуя советскую модель. Эти труды значимы не только для осмысления исторических изменений в домодерных и модерных цивилизациях, но и для понимания социальных трансформаций в сегодняшнем мире.

Йохан Арнасон

Обществознание, социология