Гигиена убийцы. Ртуть

– Причин множество. Во-первых, они безобразны – нет, правда, видели вы что-нибудь безобразнее женщины? Это надо додуматься – отрастить груди, бедра, об остальном я вообще молчу! Во-вторых, я ненавижу женщин за то, что они по природе своей жертвы. Мерзкое вообще племя – жертвы. Истребить бы его под корень, может быть, тогда наконец наступила бы спокойная жизнь, а жертвы тоже не остались бы в обиде, получив то, чего хотят, – мученический венец. А женщины – жертвы самые злостные, ибо они жертвы в первую очередь женщин же. Если хотите заглянуть на дно чувств человеческих, выясните-ка на досуге, какие чувства питают женщины к себе подобным, и вы содрогнетесь от таких глубин лицемерия, зависти, злобы и подлости. Видели вы когда-нибудь, чтобы две женщины сошлись в честном кулачном бою или хотя бы от души выбранили друг дружку? Нет, у них приняты гадости исподтишка, удары в спину, от которых куда больнее, чем от прямого в челюсть. Вы мне скажете, что это не ново, что женский пол таков со времен Адама и Евы. А я вам отвечу, что за всю историю женщины не знали худшей участи, – по их же собственной вине, согласен, но что это меняет? Положение женщины стало ареной самого отвратительного криводушия.

– Вы так ничего и не объяснили.

– Рассмотрим ситуацию, какой она была раньше: женщина ниже мужчины по определению – достаточно взглянуть и убедиться, как она безобразна. В прошлом не было места криводушию: от женщины не скрывали ее низшего положения и обращались с ней соответственно. Сегодня же все куда гнуснее: женщина по-прежнему ниже мужчины – она все так же безобразна, – но ей зачем-то рассказывают сказки о равенстве. Она, конечно, в это верит, поскольку еще и глупа. А между тем с ней продолжают обращаться как с низшим существом, и разница в заработной плате – даже не главное тому свидетельство. Есть другие, куда более серьезные: женщины отстают от мужчин во всех областях, начиная с любви, – ничего удивительного при их уродстве, скудоумии и омерзительно стервозном нраве в придачу, который они по любому поводу показывают. Судите сами, до чего лжива система: внушать уродливой, глупой, злобной и непривлекательной рабыне, что она имеет те же шансы на старте, что и ее господин и повелитель, у которого их заведомо впятеро больше. Будь я женщиной, давно повесился бы.

– Надеюсь, вы понимаете, что кто-то может с вами не согласиться?

– «Понимаю» – не совсем уместное слово. Я не желаю понимать того, что является для меня личным оскорблением. Какие же доводы, кроме криводушия, вы можете привести против моих?

– Довод первый – мои вкусы. Я вовсе не нахожу женщин безобразными.

– Сочувствую, вкусы у вас извращенные.

– Женская грудь – это же красиво.

– Вы сами не понимаете, что сморозили. На глянцевой бумаге иллюстрированных журналов и то эти самочьи выпуклости смотрятся на грани приличий. Что же говорить о вымени, которое и показать-то зазорно, а ведь именно таковы груди у подавляющего большинства женщин? Фу!

– Это ваши вкусы. Кто-то может их не разделять.

– О да, можно и ветчину в мясной лавке находить красивой, никто не запрещает.

– Это разные вещи.

– Женское тело – то же мерзкое мясо. Иногда формы особенно безобразных женщин сравнивают с окороками, так я вам скажу, что все женщины – окорока, и только.

– Позвольте мне в таком случае спросить, а кто же вы?

– Гора сала. Разве не видно?

– А мужчин, стало быть, вы находите красивыми?

– Я этого не говорил. Мужчины обладают менее отталкивающей внешностью, чем женщины. Но это не значит, что они красивы.

– То есть красивых людей нет?

– Почему же, есть. Дети бывают красивы. Увы, недолго.

– Значит, детство вы считаете благословенным возрастом?

– Вы хоть слышали, что сейчас сказали? «Детство – благословенный возраст»!

– Это общее место, но это правда, разве нет?

– Конечно правда, осел! Но к чему говорить ее вслух? Все и так это знают.

– Я вижу, господин Тах, что вы – глубоко разочарованный человек.

– Вы только сейчас это поняли? Отдохните, юноша, такая напряженная работа мозга утомляет.

– Что же вас так сильно разочаровало?

– Все. Мир скверно устроен, вернее сказать, скверно устроена жизнь. Криводушие нашего времени еще и в том, что принято провозглашать обратное. Нет, вы слышите этот дружный восторженный визг: «Жизнь прекра-а-асна! Мы любим жизнь!» Я готов лезть на стенку от таких глупостей.

– Эти глупости, может быть, говорятся от души.

– Я тоже так думаю, и это еще хуже: значит, криводушие проникло всюду и люди верят в этот вздор. У них дерьмовая жизнь, дерьмовая работа, они живут в кошмарных дырах с отвратительными спутниками и пали так низко, что зовут это счастьем.

– За них можно только порадоваться, если они счастливы!

– Действительно, за них можно порадоваться.

– А для вас, господин Тах, – что для вас счастье?

– Небытие. Но у меня есть покой, это уже кое-что, – вернее сказать, был покой.

– И вы никогда не были счастливы?

Молчание.

– Надо ли понимать, что вы были когда-то счастливы?.. Надо ли понимать, что вы никогда не были счастливы?

– Помолчите, я думаю. Нет, я никогда не был счастлив.

– Это ужасно.