Гильдия темных ткачей

Отчет следовательского отдела Канцелярии

Хилл бие Кройце, Стриж

435 год, 13 день Каштана, новолуние. Найрисса.

Хилл вглядывался в ранних прохожих, в сумрак между домов и деревьев. Рука сама тянулась выхватить клинок, Тень стелилась под каждый шаг, манила силой и безопасностью, но Хилл держался, повторяя, как умну отрешения: Орис, брат мой.

Сгусток тьмы обрушился ниоткуда, вбил в Ургаш. Хилл не успел крикнуть “стой, брат!”, не успел даже подумать, как смерч боя завертел его. Мир вокруг застыл и замолк, двигались лишь двое соперников. Впервые Хилл бился с равным, впервые - без надежды на помощь и пощаду.

Он словно разделился на две части. Одна кружилась, прыгала, рассекала густой воздушный кисель шпагой и дагой, вертела обманные финты и направляла каждый удар - в смерть. “Хисс ждет, служу Хиссу!” А вторая в ужасе цеплялась за первую, отводила клинок и долбила в виски: “Это же твой брат! Остановись! Не смей!”

“Не мешай, убью!” - рыкнуло то, что было убийцей по имени Стриж, отбрасывая жалкую сентиментальность под ноги сопернику. Врагу. Жертве.

“Убью!” - отозвался эхом враг. Бывший друг. Бывший брат.

“Ни звезды, ни окружья… фонарь и веревка… ость и узел…” - зазвенел крик гадалки где-то давно и далеко, отозвался мгновенным пониманием: связь!

Хилл - отброшенная Рукой Бога за ненадобностью часть сознания - потянулся к своему отражению, захлестнул петлей шею Стрижа, из последних сил вытолкнул обоих из Тени в обычный мир. Вовремя: клинок почти достал горло брата. Рассерженная Тень зашипела, обожгла. Хилл ворвался сам в себя, вытесняя из тела бездумное чудовище. Ослепительная боль, до рвоты, закружила его: прочь, ножницам не нужна душа!

Всего на миг он замешкался, но этого мига хватило Орису, чтобы вывернуться и нанести удар. Тело отреагировало само. Сталь вжикнула по стали, шпаги зазвенели по булыжникам. Две даги замерли: у горла Ориса и под сердцем Хилла. Пат, “мертвые любовники”.

Не обращая внимания на разбегающихся в страхе прохожих, Хилл и Орис застыли в смертельном объятии. Наконец Хилл смог увидеть брата: растрепанный, осунувшийся, с лихорадочно блестящими глазами, он походил на безумца.

- Шисов сын. - Орис усмехнулся одним ртом. - Пойдем в Ургаш вместе?

- Не надо, брат. Остановись.

- Брат? - Орис коротко засмеялся. - Ты убил моего брата и смеешь просить о пощаде? Нет уж. Сдохни.

Клинок Ориса чуть шевельнулся, на полпальца входя между ребер Хилла. Почти не больно, только холодно…

“Ну же, - жег шепот Тени. - Попроси меня, мальчик. Ты все равно уже мой. Но можешь еще немножко подышать и побегать!”

Хилл еле удержал руку, не позволяя даге даже оцарапать кожу брата.

- Остановись, Орис, - тихо попросил Хилл. Он дрожал от напряжения, едва справляясь с собственным телом: сладкий запах крови щекотал ноздри, живот сводило голодным спазмом. - Посмотри на меня, ну?!

Орис моргнул, прикусил губу, словно пытаясь избавиться от наваждения. Еще одна волна боли окатила Хилла - дага Ориса шевельнулась. Черные глаза снова заволокло безумие…

- Брат, вернись! Прошу! - выдохнул Хилл.

“Убей! Убей!” - порыв ветра взметнулся из-под ног, сыпанул в глаза обоим пыль и сухие травинки.

Орис дрогнул, сомневаясь… Мгновение: Хилл извернулся, отдернулся, отвел дагу - острие черкнуло по ребрам, но на такие мелочи он уже не обращал внимания - и ударил брата рукоятью в висок.

- Придурок, - прошипел он, поймав бесчувственное тело. - Шисов дысс.

Ощущение опасности усиливалось с каждым мгновением. Не нужно было быть провидцем, чтобы понимать: драка не осталась незамеченной. Ближайший патруль уже спешит за добычей - и на этот раз никто не будет требовать сложить оружие, обоих просто расстреляют из арбалетов. Или же придется снова нырять в Тень, а больше она их не выпустит.

На всякий случай он связал Орису руки, взвалил на плечо и устремился в ближайший темный проулок. Тащить здоровенного бугая было тяжело, порез на ребрах отчаянно болел и сочился кровью - зато патруль их до сих пор не увидел.

Хилл огляделся по сторонам в поисках мало-мальски пригодного места: еще минута-другая, и брат очнется. Как назло, потрепанные домишки стояли вплотную. Ни садика, ни подворотни - ничего! Только стены да окна-двери. Спину кололо опасностью, казалось, арбалетный болт уже летит в цель…

- Ой, дядя, а что это вы… ай! - послышался детский голос позади.

Обернувшись, Хилл встретился взглядом с двумя парами круглых от страха глаз. Девочка лет девяти, в простом платье и запачканном кровью и чешуей фартуке, застыла на пороге, зажимая рот сестренке - та едва доставала ей макушкой до подмышки. В руках малышка держала живую рыбешку, у её ног шипел, выгнувшись дугой, тощий кот.

- Не надо… - беззвучно, одними побелевшими губами, попросила старшая девочка и попятилась в дом.

Рыбешка выскользнула из рук малышки, шлепнулась около кота. Тот ухватил ее, зарычал и забился под крыльцо.

Хилл в один прыжок оказался рядом, втолкнул детей в прихожую и ногой захлопнул дверь. Вдохнул застоявшийся запах рыбы, одним взглядом окинул беленые стены, рассохшиеся двери и рыбацкие куртки разных размеров на вешалке у входа.