Гилгул

– Спасибо, отец. Саша пошел к метро, с удивлением отмечая на ходу, что общение с «уличной братией» далось ему, в сущности, без напряжения. Освоился, что ли? Он купил в кассе карточку, жетончик для телефона и направился к висящим на стене таксофонам. При его появлении кое-кто из разговаривающих быстренько удалился. Не по нраву, видать, пришелся запах. Помойкой от Саши тянуло знатно. Да и вид оставлял желать лучшего. Опустив жетон в приемник и порывшись в изувеченной памяти, он набрал номер. Ждать пришлось долго. Бесконечно тянулись длинные, нужные гудки. Саша прикрыл глаза и привалился плечом к стене. Странно, но мысли о гибели Юли почти не трогали его. Во всяком случае куда меньше, чем воспоминания той же Вирсавии. Гудки… Гудки… Он ждал минуты три, не меньше. Наконец трубку сняли и в потрескивающей телефонной пустоте возник блекло-усталый голос Татьяны:

– Да…

– Это я, – сказал Саша. – Никуда не уходи, я сейчас приеду.

– Ты разве не…

– Уже нет, – ответил он холодно-спокойно. – Буду через сорок минут.

– Нет, – в голосе Татьяны прорезались истерические ноты. – Я не хочу тебя видеть. Не приезжай. Умоляю.

– Через сорок минут, – повторил он. – Так нужно.

– Я не хочу!.. Слышишь? Я не хочу тебя видеть!!! Не хочу!!! Татьяна сорвалась на крик.

– И не беспокойся насчет Кости. Он больше не будет тебе звонить, – без раздумий добавил Саша. – Никогда. Он мертв. Я его убил.

– Не приезж… Он повесил трубку, постоял секунду, затем вытер о пальто потные ладони и направился к турникетам. Обряженный в голубую униформу и синюю пилотку «отбойный молоток» долго не хотел пропускать его через турникет.

– Женщина, да вы поймите, меня ограбили и избили, – объяснял он. – Я домой еду. Ехать-то на чем-то надо, не пешком же идти? А у меня жена ревнивая. И так поедом съест, а тут еще вы… В конце концов «отбойный молоток» смилостивился, и Саша спустился на платформу, совершенно не испытывая недостатка в жизненном пространстве. Вокруг него мгновенно образовывался круг диаметром в два метра. Саша добрался до «Измайловской», вышел из метро и зашагал к Таниному дому. Здесь ему было спокойнее. Нет, он не обманывал себя. После убийства Кости за ним станет охотиться вся московская милиция. Но его это не пугало. Самое главное – продержаться до сегодняшнего вечера. А там все равно умирать. Странно, но мысль о смерти совершенно не пугала. Наоборот, он ждал и даже жаждал ее, как избавления. До нужного дома было минут десять ходьбы. Во дворе Саша остановился и посмотрел на Татьянины окна. Форточки были распахнуты, значит, не ушла, дожидается. Саша нырнул в гулкий подъезд и пешком поднялся на третий этаж, позвонил. Ни звука. Здесь вообще было как-то очень уж тихо. Саша побарабанил по двери костяшками пальцев, затем еще раз позвонил и снова побарабанил. Тишина. Саша нажал на дверную ручку. К его изумлению, дверь была не заперта. Он сунул голову в квартиру, позвал: