«Гильотина Украины»: нарком Всеволод Балицкий и его судьба

В этот день вместе с В. А. Балицким казнили целую группу бывших членов и кандидатов в члены ЦК ВКП(б), избранных на 17 съезде ВКП(б), – второй секретарь Калинского обкома ВКП(б) А. С. Калыгина, нарком коммунального хозяйства Н. П. Комаров, председатель Всесоюзного совета по делам коммунального хозяйства СССР Н. А. Кубяк, нарком легкой промышленности СССР И. С. Любимов, первый секретарь Ивановского обкома ВКП(б) И. П. Носов, председатель СНК СССР Д. Е. Сулимов[1222]. Из 95 членов ЦК ВКП(б), избранных на XVII съезде ВКП(б) и погибших в 1937–1940 гг., так и не были реабилитированы трое: В. А. Балицкий, Н. И. Ежов и Г. Г. Ягода. Из 20 лиц, которым постановлением ЦИК и Совнаркома СССР в 19351936 гг. были присвоены высшие звания комиссаров государственной безопасности 1-го и 2-го рангов, ежовско-бериевскую «чистку» переживет лишь один – С. А. Гоглидзе: его расстреляют 23 декабря 1953 г. вместе с Л. П. Берией.

13 июля 1937 г. Политбюро ЦК КП(б)У утвердило постановление Киевского обкома КП(б)У о снятии со стадиона «Динамо» имени Балицкого и присвоении ему имени Н. И. Ежова[1223]. А еще через одиннадцать дней «удовлетворили просьбу» парторганизации Киевской школы повышения квалификации начсостава рабоче-крестьянской милиции о снятии с этой школы имени Балицкого[1224], которое она носила с 7 января 1929 г.

28 июля 1937 г. были упразднены постановления Президиума ЦИК УССР: от 2 февраля 1936 г. о переименовании села Ладан Прилукского района Черниговской области в село Балицкое (в 19281938 гг. здесь в помещениях бывшего Ладанского Покровского монастыря действовала Ладанская трудовая коммуна для беспризорных детей и малолетних правонарушителей); от 13 декабря 1936 г. о присвоении имени Балицкого киевской школе № 51; от 10 января 1936 г. о присвоении имени Балицкого конному заводу № 62 (ныне Дибровский конный завод № 62 в селе Петровцы Миргородского района Полтавской области)[1225].

В июне 1938 г. Н. С. Хрущев (сменивший С. В. Косиора в январе того же года на посту первого секретаря ЦК КП(б)У) в отчетном докладе несколько раз упоминал имя Всеволода Балицкого, утверждая, что тот вместе с Ионой Якиром, Афанасием Любченко и Владимиром Затонским якобы собирался свергнуть коммунистическую власть с помощью польского правительства. Любченко вроде бы должен был обратиться с просьбой к Балицкому «поработать», чтобы украинцы подчинились полякам. Хрущев восклицал: «А что значит поработать Балицкому? Это значит залить кровью Украину, это значит вырезать больше половины населения Украины. Враги готовили кровавую баню против украинского народа»[1226].

4 сентября 1938 г. Политбюро ЦК КП(б)У по представлению Главлита рассмотрело список литературы, авторами которой являются «враги народа». Среди других к изъятию были утверждены произведения Всеволода Балицкого: «Выше большевистскую бдительность и непримиримость в борьбе с классовым врагом. Речь на XII сьезде КП(б)», «Большевистская внимательность на каждом участке», «На страже красных рубежей». В письме Главлита подчеркивалось: «Все другие произведения указанного автора также вредные, устаревшие, поэтому просим подтвердить это изъятие»[1227].

Так стиралась память о некогда могущественном шефе НКВД УССР. Ну а вокруг факта его гибели начали возникать разного рода легенды и версии. Многим казалось, что он не мог быть просто расстрелян, а должен был погибнуть как-то необычно, что должно было свершиться некое «правосудие» над ним за содеянное.

В опубликованных воспоминаниях бывшего узника ГУЛАГа П. Василевского описывается его встреча в феврале 1950 г. в следственном изоляторе с неким Алексеем Михайловичем Киселевым. Он представился «бывшим управляющим делами СНК УССР» и поведал о том, что в 1939 г. «на берегу реки Печоры в Коми АССР, именно там, где тогда была известная печорская переправа и перевалочная база грузов дальше на Север», его окликнул какой-то заключенный. Киселев его не признал, пока тот не назвался. Всеволодом Аполлоновичем Балицким. «На переправе Балицкий работал обычным работягой, был полностью изможден физически, душевно, морально. До своего ареста Киселев очень часто с ним сталкивался по службе в Правительстве УССР, а со временем Балицкий посадил его… И вот судьба свела “коллег” вместе. Как выяснилось, Сталин Балицкому за какие-то личные заслуги во время гражданской войны сделал большую «услугу»: приказал изменить расстрел на 20 лет тогдашних лагерей, что в жестокие времена приравнивалось к смерти, только медленной. Балицкий понимал прекрасно весь ужас своего положения, всю безысходность в дальнейшем для таких, как он. Киселев с присущий ему добротой пожалел тогда бывшего палача и начал брать Балицкого каждый день в конторку дневным дневальным, немного его откармливая, чем мог. Так длилось несколько дней, пока на них кто-то не “стукнул”, и бывшего наркома забрали прочь.

Балицкий, находясь те несколько дней один на один с Киселевым, буквально “исповедовался” в своих многих проступках – преступлениях, в том числе не забыл и о голоде 1932–1933 гг.