«Гильотина Украины»: нарком Всеволод Балицкий и его судьба

Произошли изменения и среди руководителей ГПУ УССР среднего звена, свидетельствовавшие о том, что Балицкий вновь формирует свою «команду». Это обстоятельство не осталось незамеченным соратниками. Так, Л. Г. Словинский, переведенный с должности управделами ГПУ УССР на должность начальника отдела пожарной охраны ГПУ УССР, позднее свидетельствовал, что после своего возвращения в Украину Балицкий «начал сплачивать вокруг себя определенный круг лиц, лично ему преданных и способных беспрекословно выполнять любые его указания и распоряжения»[645].

Д. Н. Медведев, переведенный с должности начальника СПО Киевского областного отдела ГПУ на должность начальника Новоград-Волынского районного отдела ГПУ, так комментировал свое перемещение: «Вдруг в Новоград-Волынский был направлен без каких бы то объяснений. Оказывается, возвратился на Украину Балицкий и ему понадобилось мое место, ведь он расставлял свои кадры» [646].

Но не только Балицкий проводил «своих» людей. Центральный аппарат ГПУ активно комплектовал проверенными кадрами также Израиль Леплевский. Помощником начальника СПО ГПУ УССР был назначен Б. В. Рогачев (с должности секретаря ОО ОГПУ СССР);начальником отделения по украинской контрреволюции ОО ГПУ УССР – З. М. Ушаков (с должности помощника начальника отделения ОО ОГПУ СССР). Ушаков считался личным другом Леплевского и другом его семьи[647], но среди московских чекистов имел репутацию «пакостного человека и карьериста», производившего «очень неприятное впечатление своим подхалимством перед начальством и огромным желанием выслужиться»[648].

Все вновь назначенные на руководящие посты чекисты много лет работали под руководством Балицкого в Украине и были ему хорошо известны. За исключением Зиновия Борисовича (Залмана Боруховича) Кацнельсона. Он родился 24 ноября 1892 г. в Бобруйске Минской губернии в семье мелкого комиссионера и акушерки. В 1910 г. закончил гимназию в Москве, в 1915 г. – 4 курса юридического факультета Московского университета[649] (хотя в анкетах писал, что имеет высшее юридическое образование[650]). Осенью того же года поступил в спец-классы Лазаревского института восточных языков. Позже в анкетах о знании восточных языков не упоминал, указывал лишь, что «пишет и читает по-немецки и по-французски»[651].

Некоторые исследователи указывают на то, что Кацнельсон был знаком с Балицким по совместной учебе в Московском университете и Лазаревском институте, и что они вместе входили в «студенческий меньшевистский кружок»[652]. Возможно, они, действительно знали друг друга по университету, но в Лазаревский институт восточных языков Кацнельсон поступил лишь во второй половине 1915 г., когда Балицкий уже был в Тифлисе, а в меньшевиках-интернационалистах прапорщик Кацнельсон пребывал в марте-сентябре 1917 г., когда Балицкий уже был «твердым большевиком».

В РКП(б) Кацнельсон вступил 17 сентября 1917 г. С июня 1918 г. работал следователем военного отдела ВЧК, с января 1918 г. – член Коллегии ОО 3-й армии, с ноября 1919 г. – заместитель председателя ОО Юго-Западного фронта. С 1920 г. возглавлял Особый отдел 12-й армии[653]. Вот тогда он неоднократно пересекался по работе с Балицким[654].

С декабря 1920 г. Кацнельсон являлся помощником начальника Административно-организационного управления ВЧК, с января 1921 г. – полпредом ВЧК по Северному краю и по совместительству – председателем Архангельской губернской ЧК и начальником Особого отдела охраны северных границ. В его личном деле хранится только одна характеристика, составленная Архангельским губпарткомом 21 апреля 1921 г. Однако в ней не указана важная сторона деятельности Кацнельсона – «фильтрация» пленных белых офицеров, проходившая по крымскому образцу.

Вернувшись в Москву, Кацнельсон в июле 1922 г. возглавил финансовое отделение Экономического управления ГПУ, а с 4 сентября 1922 по 28 апреля 1925 г. работал начальником ЭКУ ГПУ/ ОГПУ СССР. В мае-декабре 1925 г. З. Б. Кацнельсон был полпредом ОГПУ по ЗСФСР и председателем Закавказской ЧК. По словам А. М. Ершова, возглавлявшего в то время в Тбилиси отделение Контрразведывательного отдела, тогдашний заместитель председателя Грузинской ЧК Л. П. Берия «подставил ножку» Кацнельсону, обвинив его в «неправильной национальной политике»[655].

Впрочем, вряд ли Кацнельсон горевал по поводу своего возвращения в Москву. В декабре 1925 – апреле 1929 г. он командовал всеми пограничными войсками и войсками ОГПУ СССР. А вот затем в его карьере последовал резкий спад – в мае 1929 – феврале 1930 г. Кацнельсон всего лишь начальник Секретно-оперативного управления и заместитель полномочного представителя ОГПУ по СевероКавказскому краю. В чем таилась причина его ростовской ссылки, выяснить пока не удалось, но опала налицо. Затем последовал уход из ОГПУ и десятимесячная работа членом правления Госбанка СССР. С 31 декабря 1930 г. Кацнельсон – полпред ОГПУ по Московской области. Был награжден орденом Красного Знамени, двумя знаками почетного работника ВЧК-ГПУ.