Гималаи. Добрый пастырь Вовка Котляр

— …а говорил, не дойдёшь, вон как лихо скакал обратно… — Резанова вяло ковырялась в жареной картошке. — Ещё и момо заказал… Я тут картошку-то…

Значит, ещё и скакал… Совсем обалдел!

Я погипнотизировал момошку, положил её в рот и принялся тщательно пережёвывать. Только бы не вырвало… Только бы не вырвало…

— Ещё сутки, — громко икнул рядом Равиль, он тоже тщетно пытался запихнуть в себя картошку. Я вяло кивнул и с усилием проглотил. Только бы не вырвало…

Ночью снова не спал, голова болела так, будто мне пытались её вскрыть тупым сверлом. Вовка, приди, убери сверло… Убери, пожалуйста… Убери! Нет, не придёт… Не поможет… Не волшебник… Только пастырь, с маленькой буквы. Не с большой. Жаль… Он и сам после Эвереста загибался… Господи… Пастырь небесный, как же болит голова…

В десять выпил цитрамон.

В двенадцать нурофен.

В два кетанов, и он тоже не помог…

В четыре поднялся.

Через час выход на Калапатар! Или, как его называют местные, Кала-Патхар…

Господи помилуй… Господи помилуй… Господи помилуй…

Из интервью с В. Котляром

— Вова, вопрос некорректный, и всё же… Ты видишь, ты оцениваешь ситуацию, когда человек реально отжат досуха? Или чаще он просто ломается морально: «всё, больше не могу, никуда не пойду, я упал»… Или наверху это неразличимо?

— Как правило, интуитивно ощущаешь: человек морально сдался или физически исчерпан.

— Но на высоте правда тяжело. Я и сам в этот раз думал об эвакуации…

— И всё-таки физическое измождение видно сразу. Цвет губ, кожи, взгляд… Ты поймёшь, человек действительно исчерпан или это психологический барьерчик…

— Как-то ты рассказывал, у тебя почти на руках умер человек…

— Да не почти… на руках, можно сказать, и умер… На спуске с Эльбруса. Я тогда вторым гидом работал в одной из эльбрусских компаний. Выдались несколько свободных дней от команд «7 Вершин», и та компания попросила помочь. Я и подрядился вторым гидом. У группы было два первых и несколько вторых гидов. Большая группа была.

Мы уже сходили на вершину. И на спуске один парень стал сильно отставать. Я первому гиду говорю: «Давай я его на себя возьму, спущу вниз». Он согласился. Я повёл. Ближе к Седловине начала портиться погода… Этот — он сильно устал — попросил присесть. Я решил, пусть отдохнёт, куда торопиться, погода всё равно уже испортилась. И стал доставать и настраивать GPS… метёт же, ничего не видно… Пока всё включил, пока настроил, прошло… ну, может, минуты две, от силы три. Он всё сидел, отдыхал… А когда я его окликнул идти дальше, он уже был мёртв.

— Сердечный приступ?

— Диагноз поставили: «переохлаждение организма». Я уж не знаю, насколько проверяли или не проверяли…

— Послушай… как я понимаю, смерть от переохлаждения так быстро не наступает…

— За две-три минуты? Нет, конечно. Даже в ледяной воде за столько не умирают. Когда ходил в море на Камчатке, нам говорили, что у нас есть минут пять-семь, если что.

— Так только сердце уводит… Даже инсульты не так.