Gimme More: Крис и Эва (СИ)

— Примерим? — спросила девушка, критично окинув взглядом то платье. — Вы пока можете посмотреть костюмы в противоположной части зала, Вам поможет Гео. Гео!

— Да-да, — откуда-то вывалился этот Гео в потертых джинсах и светло-розовой рубашке, нервно поправляя очки на переносице. — Какое мероприятие?

— Удачи, — шепнул мне Крис, когда проходил мимо меня.

— Того же.

***

— Что думаете насчет этого? — спросила у Габриэлы, снова крутясь в платье пятнадцатом по счету или больше — я запуталась, если честно.

Она обернулась назад, бросая задумчивый взгляд на Криса, который снова стоял уставившись на другое, то платье. Но, когда его спрашивали, какое ему нравится, он называл какие угодно платья, только не то.

— Зеленый Вам к лицу, — ответила она, снова поворачиваясь ко мне. — Но молодой человек выбрал темно-синий смокинг, это будет…

— Угу, — насколько мне безразлично, но я тоже заметила, про что именно говорит девушка — мы будем вырви глаз на концерте. По отдельности мы смотримся хорошо, — Крис точно, а меня уверовала Габриэла, — но вместе мы не гармонируем, а должны, ведь мы спутники друга друга.

— Почему именно синий, Крис? — устало спросила я, оперевшись рукой о стенку рядом. У меня уже порядком устали ноги от неудобных туфель, что мне здесь дали для примерки.

— Потому что мне нравится! — огрызнулся он, бросив на меня раздраженный взгляд через зеркало. — Я не знаю, что ты так возишься!

— Потому что мы не гармонируем вместе! — в сотый раз повторяю я слова Габриэлы, говоря громче, чем обычно.

— Когда нас это останавливало? — изумился он, приподняв бровь. — Бери это, и пошли!

— Но оно тебе не нравится!

— Да какая разница, а?

Большая, Крис, большая, потому что это твой вечер. Я иду на это ради тебя, чтобы ты смог выступить и отдать дань уважения своей маме не только через любовь, что ты запер в своем сердце, — да-да, это я тоже заметила, — а музыкой, что крепко связала вас двоих, кроме связью мамы и сына, сделав вас лучшими друзьями.

Так что да, Крис, большая разница.

Я смерила его недовольным взглядом и, резко развернувшись на пятках, ушла в примерочную, захлопнув за собой дверь. Расстроенная, уселась на кожаное кресло в углу и уставилась в больше зеркало напротив меня, понимая, что всю уверенность как рукой сняло.

Я не знала, что делала.

К чему этот фарс? К чему все мои старания: немного отплатить ему за помощь, которую он оказал мне, и немного заглушить проснувшуюся совесть?

Есть ли смысл во всем этом?

Дверь скрипнула, и я подняла взгляд на вошедшую Габриэлу, которая с сожалением посмотрела на меня. Но она ничего не сказала, пока я не встала с кресла и не подошла к ней, снова смотря в зеркало, откуда на меня смотрела яркая незнакомка.

Когда чувствуешь, что твоя ситуация ухудшается, сделай одну вещь, Эва. Замри на секунду, закрой глаза и выйди на контакт с собой. Любым образом. Хоть представляй зеркало, в котором отражается твое нынешнее состояние. Замри и осознай, отчего оно ухудшается? И правда ли оно ухудшается или просто сказывается длинный день и усталость? На самом ли деле тебе так плохо, как ты думаешь. Замри и почувствуй.

Я подошла к зеркалу и, сложив руки на животе, неуверенно подняла взгляд выше, и встретилась со своими собственными зелено-серыми глазами, где была пелена тяжелой грусти, которая отбрасывала тень на всю меня, и отчего стали заметнее синяки от бессонницы под глазами, которые, как мне казалось, стали меньше.

Но ощущения, полученные часом раньше, все еще теплились в моей груди и будто подсвечивали изнутри, как солнечные лучи пробиваясь сквозь гремучие тучи в темный, мрачный день.

Я закрыла глаза и сразу увидела яркие солнечные лучи, которые играли на лице Криса, который улыбался. Я видела солнечных зайчиков на наших переплетенных пальцах вместе. Легкий ветер раздувал легкие и мягкие волосы Шистада, и мои руки тянутся к его голове, чтобы вернуть все как было, пока Крис смеясь наклонился ко мне, чтобы мне было удобнее. Как он наградил меня легким поцелуем в губы, когда я закончила. Он, приобняв меня за плечи, потерся носом о мой висок, и я смеясь провела рукой по его груди, и мы пошли дальше.

Вместе шли дальше.

— Можно мне, пожалуйста, то платье, — я знала, что она поймет, про какое платье я говорю, потому что девушка точно в силу профессии уже успела заметить, какое платье понравилось Крису.

Дверь захлопнулась, и я тяжко выдохнула, потянувшись руками к молнии на спине, чтобы избавиться от этого платья, которое делало меня яркой, но не настоящей. В нем я была наряженной куклой на вечер.

Скинув платье, я открыла глаза и отметила, что той печали нет, есть намеки на беззаботную улыбку, затаившуюся где-то в уголках моих пухлых губ.

— Это не ухудшение, — тихо сказала я, будто доносила до самой себя смысл, который и так был мне ясен, но оставалось лишь его озвучить, — это улучшения. Просто легкая обида за то, что он не видит. Тебе лучше, Эва, хватить прятаться в раковине. Пора открываться, Эва.

Пора, Эва, пора