Гиммлер. Инквизитор в пенсне

Во время встречи с командующими военными округами и начальниками военных училищ, которая состоялась 21 сентября 1944 года, Гиммлер сообщил о готовящемся создании фольксштурма. Однако официальное оглашение этой информации произошло фактически месяц спустя — 18 сентября 1944 года в Кенигсберге. Гиммлер выбрал для своего выступления, транслировавшегося на весь рейх по радио, весьма символический день. Рейхсфюрер СС напомнил, что 18 октября исполнялся 131 год с момента «Битвы народов», которая происходила у стен Лейпцига. Это был почти идеальный повод, чтобы увязать между собой ландштурм 1813 года и фольксштурм 1944 года. Гиммлер намеревался сказать о том, что фольксштурму предстояло сделать то же самое, что сделал немецкий ландштурм во время освободительных войн. Глава СС призывал почерпнуть мужество из славной немецкой истории — в свое время народной милиции удалось внести свой вклад в победу над Наполеоном, несмотря на, казалось бы, безнадежное военное положение. Тяготевший к историческим аналогиям рейхсфюрер СС провозглашал, что теперь похожая роль отводилась фольксштурму: «Нашим врагам предстоит понять, что каждый километр, который они пройдут по нашей земле, будет залит потоками их крови. Каждый городской квартал, каждая деревня, каждый дом, каждый перелесок будут защищаться юношами и стариками, а если потребуется, то женщинами и девушками». 12 ноября 1944 года во всех гау в торжественной обстановке, насколько это вообще было возможно к тех условиях, части фольксштурма были приведены к присяге.

Не имея реальной возможности заниматься делами фольксштурма, Гиммлер поставил во главе его обергруппенфюрера СС Готтлоба Бергера, который должен был сформировать собственный штаб. Энергичный Бергер очень быстро вышел за рамки отведенных ему обязанностей, которые ограничивались лишь формированием частей фольксштурма. В результате Борман стал предъявлять претензии Гиммлеру. Гиммлер призвал Бергера «не превышать планку дозволенного», но в конечном счете ни рейхсфюрер СС, ни его подчиненный не считали нужным прислушиваться к Борману, который явно не мог контролировать ситуацию.

Если говорить о конкретной деятельности Бергера, то надо отметить, что 16 октября он составил учебную программу для частей фольксштурма, которая наряду с изучением различных типов вооружений предусматривала «мировоззренческую активизацию». Чисто теоретически 6 миллионов человек были немалой силой. Тем не менее военная подготовка этих «солдат последнего часа» была более чем отвратительной. «Служба» в фольксштурме сводилась к тому, что по вечерам и на выходных облаченные в гражданскую одежду старики и дети осваивали навыки стрельбы. В большинстве случаев из униформы у них имелась только повязка фольксштурма. Это был единственный признак, по которому можно было определить, что фольксштурмисты состояли в рядах регулярной армии. Если бы они попали в плен с оружием в руках и в гражданской одежде, то их могли расстрелять как диверсантов. Повязка же давала вялую надежду, что фольксштурмисты будут считаться военнопленными, а потому на них будут распространяться нормы международного права.

Несмотря на незначительную военную подготовку и возраст фольксштурмистов, некоторые из национал-социалистического руководства полагали, что эти недостатки можно было компенсировать тактикой так называемого «кляйнкрига». Планировалось, что преимуществом детей и стариков будет хорошее знание местности, которое они смогут мастерски использовать для боевых вылазок. Именно по этой причине Готтлоб Бергер рекомендовал в качестве «учебного пособия» приключенческие книги Карла Мая. На практике же фольксштурм не столько принимал участие в боях, сколько был привлечен к строительству укреплений и рытью окопов. Первый опыт использования частей фольксштурма в реальных боях был настолько ужасным, что в феврале 1945 года Гитлер подписал указ, в котором предписывалось использовать фольксштурмистов исключительно для обеспечения порядка в тылу.

Однако когда Германии стало катастрофически не хватать войск (в особенности на Восточном фронте), фольксштурмистов без раздумий бросили в пекло боев. Если не обращать внимания на то, что реальная боевая ценность частей фольксштурма была крайне невелика, его создание имело большое политическое значение. Гиммлер и Борман хотели получить контроль над всеми мужчинами, способными держать оружие. Поскольку части фольксштурма находились под юриспруденцией судов СС и полиции, то это становилось дополнительным мобилизационным мероприятием. Главной причиной создания фольксштурма могло стать не столько желание оказать вооруженный отпор наступающим частям Красной Армии или западных союзников, сколько подавить в зародыше возможные позывы к бунту. Гиммлер в очередной раз заботился о «внутренней безопасности рейха». Опасение, что население выйдет из-под контроля, являлось эхом событий 1918 года, а затем растиражированного в националистической среде лозунга о «предательском ударе в спину».