Гимназия неблагородных девиц

— Беру только у Ахмета, он мне поклялся, что все моет, кипятком обдает. И он в перчатках!

Я почесала переносицу.

Нельзя в одной паре перчаток готовить еду с утра до ночи, нужно их менять. Сказать Фаине, что перчатки служат недолгое время? Пожалуй, не стану.

— Вилочка, можно вопросик? — заискивающим тоном спросила Кузьмина.

— Сначала на мои ответь, — улыбнулась я. — Ты не первый раз у нас в гостях, ешь спокойно, не облила ни разу посуду дезинфекцией.

Фая сгорбилась.

— Ты просто не заметила. Я давно разработала тактику, чтобы и тараканы мои были сыты, и людей не обидеть. Не всем понравится, если гость, сев за стол, все мирамистином опшикает.

— Не знаю никого, кто придет в восторг от подобного зрелища, — фыркнула я.

— Поэтому держу в сумочке маленькие салфеточки, — залопотала Кузьмина, — выжидаю момент, когда хозяйка на кухню выходит и… хоп… хоп… Приборы на колени кладу и протираю. Не хвастаясь, подчеркну: я достигла совершенства в тайной обработке. Вот ты заметила?

— Нет, — призналась я.

Фая зааплодировала.

— Видишь, какая я молодец. И ты, Вилочка, умница, честно ответила на вопросы любимой подруги.

Так! Я уже получила статус любимой приятельницы.

— Теперь ты тайну открой, где делала химию? — спросила гостья.

— Ни разу не заказывала санитарную обработку жилья, — хмыкнула я, — у нас с тобой разные тараканы.

— Нет двух одинаковых людей, — философски заметила подчиненная мужа. — Знаешь, я прямо счастлива, что мы теперь вместе. Очень хотела оказаться рядом с Ариной Виоловой. Почему-то у меня отношения с людьми не складываются. Я человек бесхитростный, открытый. Если кого люблю, то на полную катушку. Жертвенно себя ему отдаю. Стараюсь угодить. И через месяц подруга передо мной дверь захлопывает. За что? За мое искреннее чувство? Вот ты со мной так не поступишь. Когда я спрашивала про химию, имела в виду твою голову!

— Никогда не решалась на долговременную завивку, — удивилась я.

Кузьмина молитвенно сложила руки.

— Ну, плиз! Вилочка! У меня волосы как палки! Приходится каждое утро плойкой орудовать, вставать на час раньше. Волос мне родители подарили на пять енотов! Тебе повезло, растут три волосинки, их за считаные минуты уложить можно. Мне же с целой копной приходится мучиться. Ты сделала химию. Прекрасное решение. Я тоже хочу. Скажи название салона, имя мастера. Мы же близкие подружки.

Я пошла в свою ванную, объясняя на ходу:

— Купила особое средство, оно продается…

Я открыла дверь, вошла в санузел и впервые посмотрела в зеркало. Увидев свое отражение, я икнула. Вернувшись домой, я старательно вымыла волосы, взяла фен, высушила шевелюру, но потом пришел Степан, сказал, что Фая накрывает на стол. Я мигом сдернула резиновую шапочку со множеством дырочек и ринулась в кухню, не поинтересовавшись, как выглядит прическа. И вот сейчас я впервые узрела себя во всей красе.

На макушке задорно торчало кудрявое сооружение, напоминающее полено, на котором выросла шерсть пуделя. Голова казалась квадратной, уши торчали, как ручки у алюминиевой кастрюли советского производства, и откуда-то появились щеки. Я напоминала хорошо поевшего хомячка, который взял прическу напрокат у собаки африканской породы. У псов европейских кровей таких «пружин» точно не бывает.

— Ты все время икаешь, попей водички, — заботливо предложила гостья.

Я открутила кран и, забыв все страшилки, которые рассказывают про московский водопровод, принялась горстями хлебать воду. Мне достался удивительный муж. Степа, конечно, заметил, что у меня на голове творится кошмар и ужас, но даже глазом не моргнул и ничего не сказал.

Глава 25

Утром я проснулась от того, что не могла пошевелиться, и прошептала, не открывая глаз:

— Степа, подвинься, ты меня задавил, верни одеяло, я мерзну.

— Это ты на меня почти легла, — сонно протянул муж, — и перину отняла.

Я села, посмотрела налево и закричала:

— Степа!

Супруг приподнял голову.

— Что?

— Это кто?

— Где?

Я показала пальцем на голую попу, которая лежала между нами.

— Вот!

Муж приподнялся на локтях.

— Задница!

— Чья? — спросила я. — И почему она одна?

— Думаешь, найти утром в постели две чужие пятые точки было бы лучше? — спросил Степан и сдернул мое одеяло, которым была накрыта часть нашего ложа.

Между подушками показалась растрепанная голова.

— Фаина! — хором завопили мы.

— Что случилось? — зевнула Кузьмина. — А-а-а! Я опоздала! Совещание!

Гостья повернулась на бок, приподнялась и взвизгнула:

— Вилка! Ты как в моей кровати очутилась?

— Возвращаю вопрос тебе, — зашипела я. — Как ты в нашей постели оказалась?

— Где я? — заорала Кузьмина. — Который час?

— Сделай одолжение, прикрой задницу, — велела я.

Фаина широко распахнула глаза, взвизгнула, натянула до подбородка одеяло и заорала:

— Вспомнила! Я отравилась вчера у вас ужином, вы мне предложили переночевать…

Замечательно. А я-то думала, что Кузьмина сама напросилась остаться.