Гимназия Царима

С доной врачом мне приходилось наблюдать за фантомными операциями, выглядевшими очень натуралистично. Вот только в процессе не сражала наповал удушливая жара, приправленная запахом пота и гноящихся ран. На операционных столах в белоснежном шатре лежали два человека с жуткими ранами, один бледный и молчаливый, второй громко стонал. Я быстро закрыла рот специальной повязкой, борясь с дурнотой и по-новому оценив прощальный взгляд бене Алисты. Вот уж кто точно был уверен, что я и минуты в этом шатре не продержусь, мигом выскочу наружу, когда начнет выворачивать наизнанку. Но сглотнув и крепко затянув на затылке завязки, я активировала голубой полупрозрачный шар, в котором засветились хирургические инструменты.

Полог шатра откинулся, и внутрь стремительно вошли два человека, а мне пришлось отвернуться. Схватив со стола тонкие перчатки, принялась быстро их натягивать, хотя в мою сторону вошедшие даже не посмотрели. Мужчины сразу направились к пострадавшим.

— Заключение? — спросил человек пониже ростом, а мужчина, приведший меня в шатер, протянул ему тонкую белую дощечку.

Эсташ вопросов не задавал, ни одного, просто положил на лоб молчавшего раненого ладонь. Кажется, он безошибочно определил того из двоих, кто с каждым мигом дышал все слабее.

— Эй, не мешкай! — окликнул меня прежний сопровождающий, видимо выполнявший во время операции обязанности помощника или такого же ассистента, как я. — Халаты!

Я мигом бросилась надевать на второго врача белоснежный халат с завязками позади, старательно держась подальше от Эсташа. Энсгар же по-прежнему меня не замечал, слишком озабоченный состоянием больного. Ему облачиться помог второй ассистент.

Всю эту ситуацию я представляла себе несколько иначе. Думала, приеду тихонько, обустроюсь сперва, а после поймаю момент, чтобы поговорить с мужем. Или еще лучше, подкину ему в шатер записку, а когда первая волна гнева схлынет, сможем все обсудить. Не думала, что придется бросаться с места в карьер.

— Сними, — указал на простыню, закрывавшую второго больного, мужчина-помощник, и я бросилась выполнять указание, а стащив с обнаженного тела простыню, сдавленно охнула и испуганно посмотрела на энсгара.

Лицо Эсташа уже закрывала белая повязка, и на руки энсгар натягивал хирургические перчатки, но он мгновенно вскинул голову и наши взгляды встретились. Меня словно опалило от самых кончиков пальцев, и волна огня хлынула в голову. На миг задохнулась и даже отступила на шаг, а пальцы мелко задрожали. Я бы тоже сразу узнала его, хоть все лицо закрой повязкой, а на глаза натяни укрывшую волосы косынку. Да о чем говорить, если он догадался по моему дыханию, отреагировав даже не на стон, на его подобие.

Защитник промолчал, отвернулся и сделал непонятный для меня знак помощнику, а тот кинулся к стерилизационному шару, попутно бросив мне: «Инструменты!»

И операция началась.

Из шатра я буквально выползла, жадно хватая ртом воздух и утирая сдернутой со рта повязкой лоб. Все прошло удачно и удачно закончилось, а у меня к концу иссякли почти все силы. Как только Эсташ, держа руки на отлете, направился к умывальнику, а помощник помчался избавляться от использованных материалов, я вывалилась за порог шатра, твердя себе, что справилась и что дальше тоже буду справляться. Главное, оба пациента были живы и теперь им оставалось только выздороветь.

Я перевела взгляд с песчаной почвы под ногами вдаль и увидела, как неподалеку только что приземлилась летучая ладья, намного меньше аэростата. Из нее уже выходили люди. В городке вдруг стало удивительно многолюдно, и я догадалась, что прилетели те самые первооткрыватели, жители Альберги.

От созерцания выходивших из ладьи мужчин и женщин отвлекла крепкая хватка длинных пальцев, взявших меня за локоть. Повернуться к вышедшему из шатра Эсташу я так и не рискнула.

— Прошу в приемный шатер, — необычайно вежливо пригласил защитник. Выпустил мой локоть и сам зашагал впереди, не оборачиваясь.

Я поспешила за ним, то и дело спотыкаясь на ровной в общем-то дорожке.

Удивительно, но даже на самом роскошном светском приеме, когда все кругом буквально преклонялись перед моим мужем и его родными, я не ощущала того отношения, что почувствовала сейчас. Встречные люди не просто отступали с дороги, пропуская решительно направляющегося в знакомый шатер защитника, они демонстрировали неприкрытое восхищение и глубокое уважение. Подобные чувства невозможно сыграть. Они проявляют себя во взглядах, приветствиях, в каждом движении, они искренни и без тени притворства. Преклонение перед энсгаром здесь было совершенно иного рода.

Мы вошли в шатер, также забитый людьми. Одни переговаривались, другие заполняли какие-то бумаги. И снова звуки стали тише, когда все обернулись к дверям и дружно приветствовали Эсташа. Он рассеянно кивал, целенаправленно продвигаясь к той стойке, за которой замерла растерявшая всю строгость бене Алиста.

— Доброго вечера.

«А ведь уже и правда вечер», — дошло до меня.

— Документы на новую ассистентку, пожалуйста.