Гипнос и Танатос (СИ)

  Я чаще смотрел на себя в последние перелёты. Экран на корабле в выключенном состоянии оставался зеркалом. Из него в минуты бодрствования в меня вглядывался наёмный рабочий средней руки. Один из многих. По конкурсу прошедший на особенно рискованную работу, слишком дорогую и новую для качественных машин. Знающий, что только ради оптимизации расходов наймит рискует жизнью. Только поэтому с умной сетью в пути я, обученный и отправленный искать, убивать и собирать. Конечно, ради выживания дома, далёкого и привычного: от скрипучей двери до общих бионических сетей, от пыльных рассветов и закатов до ночей, наполненных шумом. От монстров корпораций до небольших тихих полисов. От плотной тесной жизни до пропасти к социальным верхам. По договору я уничтожаю и соскабливаю с подошв части чужих планет ради собственной. Но за кого я в действительности делаю грязную работу? Ради чьего спасения учёные восстанавливают биосферу?

  Новые виды для расширения и регенерации собирают из других миров. Такие охотники, как я. Это осознанный выбор, но не работа мечты. Даже не близко. Мысли возвращались к происходящему вокруг неохотно. Неприятно смотреть на чужую смерть, битву с предстоящей темнотой в крови. Своя тёплая и солёная, с привкусом железа. Чужой навидался разной, даже не буду вспоминать. Теперь и здесь этого добра хватало. На этот раз обречённая борьба за жизнь продолжалась какую-то пару минут. Но мне и их с лихвой хватило. Усталости накопилось на все церемонии поиска информации и на весь обратный путь. Поэтому я поторопился поскорее покончить с констатацией смерти. После, с парой восьмилапых роботов, принялся снимать генетический код убитого. Требовалось забрать не только жизнь, но и множество проб. С ещё тёплого умирающего животного соскребались биоматериалы тела и всей микрофлоры, внутри и снаружи гиганта. Поэтому мы возились в остывающей смердящей туше долго. Местные насекомые заполонили происходящее, напоминая мне о характере собственного копошения. И я утешался хоть таким участием в спасении собственного мира. В нетерпении завершал сбор данных, не отвлекаясь. Торопился успеть, пока кто-нибудь из собратьев или какой другой хищник планеты не успел прибыть к пахнущей плоти и к опустевшим угодьям ради плотного обеда.

  Под нарастающий гомон насекомых я быстро настроил автоматическую часть забора материала и внешних проб. Пару раз включил динамики костюма и запустил химическую обработку, отпугивая мелькающих над головой крупных насекомых. Или тварей, похожих на них, не знаю. Почти сразу запустил с корабля зонды в воздух, ещё без указания необходимых веществ. Общая сеть из мозга корабля и личной системы ещё не выдала результаты диагностики. В нетерпении я повернулся, бегло осмотрел корабль и понял, что повреждения критичные. Махина лежала до перевода в положение взлёта, покрытая тёмными чешуйками обшивки. Они же скрывали двигатели, датчики и механизмы, вроде захватов или опор для запуска. Они же собирали энергию, служили бронёй и обеспечивали минимальную маскировку. Всё бионическое покрытие служило внешним органом корабля. А сейчас часть пластин лежала на земле, оторванная, разломанная и разбросанная вокруг. Осколки рассыпались по траве, чужеродные и лишние, как и кровь среди зелени.

  Восстановление чешуи, сбор и обратный крепёж или переработку осколков сеть определила малоэффективными вариантами. После консервации данных с последнего джекпота, остывающего позади, мне предстояла долгая дорога домой. На таком пути можно повстречать и помощь, и ресурсы, и случайных попутчиков. Только кинь сигнал наверху, когда здесь он же едва выйдет из атмосферы. На планете из-за повышенного радиационного фона, из-за гравитации выше средней и благодаря значительным рискам богатой биологической активности нельзя было долго оставаться. Сбор осколков без полной очистки считался особо опасным. Нельзя было полагаться на чудо на поверхности. А наверху можно было отправить сигнал и встретить помощь. Если всё сложится.

  Сбрасывая с ноги то ли ящерицу, то ли крупное насекомое, я ещё раз проверил броню. Здесь похожие с виду животные могли представлять неизвестное царство и необычным образом взламывать латы. Поэтому я обрадовался отчёту, что личная защита оказалась целой. Доспех тут же выдал результаты сети, и я выдохнул, перекинув на него часть нагрузки с мышц. Шансов для успешного и полного ремонта обшивки корабля на месте не представлялось. Прогноз по множеству моделей говорил о возможных критичных повреждениях всего живого и записанного на неживые носители. И о минимальных последствиях при максимально быстром допустимом заборе материалов здесь и при сборе полезных минералов с вероятных астероидов в космосе, по пути домой. Не говоря уже о возможности найти помощь в космосе, особенно у порталов. Для возвращения мне требовалось везение. И отсутствие разноса заразы по борту на текущий момент. Целостность, контроль над ситуацией и хорошие мысли сошлись на компромиссе. Оставалось надеяться и работать.