Гипнос и Танатос (СИ)

  Я сжал кулаки и постарался дышать ровнее. Все системы уже подчинились нейросетям, запустились и работали по плану. Настырную маленькую чертовщину, вновь стучащую хвостом-жалом по броне на уровне икроножных мышц, я оглушил током и приказал забрать на борт. Это животное прощалось с шелестом травы и голубыми лучами солнца, пополняя мою маленькую коллекцию настырных приставучих существ. В космосе у него будет отличная компания для прослушивания тишины и блаженства под искусственной имитацией местного освещения. Если, конечно, не потребуется постоянный уход в глубокий сон. И если корабль удастся восстановить.

  Сообщение о выполненной семилетней программе сбора выветрилось на экране. Моя часть работы по накоплению биоинформации с дюжины планет и спутников подошла к концу. Как и всегда, ощущение большого свершения не пришло. Я не особенно обрадовался и только вглядывался в деревья вдалеке. Пережитое смазывало нематериальные цели. Ветви гнул довольно сильный ветер, над листвой пролетали местные птицы. Неизвестный мир смотрел на меня множеством невидимых глаз. Вглядывался, пока на него глазел первый и, вполне возможно, последний человек, посетивший планету. Спустившийся с оружием, а не с мирной целью. Захвативший с собой часть данных, выделенных для анализа зондами-разведчиками задолго до пилотируемой части проекта. Унёсший жизни и не принёсший ничего взамен.

  Мои глаза видели красоту миров. Видели жизнь, которой я искал аналогии, но которой никто не видел прежде. И только потому, что работа рук, идущих в одном комплекте, оказалась дешевле и эффективнее автоматизированных систем для сбора материала, послать человека оказалось дешевле миссии роботов. Потому десятки таких же купленных жизней оказались раскиданы по галактике, словно точки звёзд среди темноты. Ради спасения собственного дома в угоду экономическому укладу собственного мира. От таких мыслей мне снова становилось не по себе. Я и в десятый раз не мог уложить их в голове, отчего становилось неуютно и неспокойно. Словно алчному гостю, обманувшему доверие. Вот и в этот раз, встряхнув головой, я осмотрелся и вывел данные на экран. Поспешил внутрь корабля, на обработку костюма и подготовку ко взлёту. Собирался, уже не оборачиваясь на полный, чистый и непонятый мир. Меня ждал долгий полёт в пустоте через ближайший автоматический портал с критическим повреждением корабля. К пыли и сложностям. В обстановке, из которой нужно было искать выход. Я не мог смириться с поражением.

   - Ты должен вернуться. - сказала Лиза и потянулась ко мне, почти ложась на стол напротив. - Дочери нужен отец, а мне муж. Иначе мы не продержимся. Ты меня слышишь?

  Я выдохнул и перевёл взгляд. Смотрел, как утренние лучи выхватывают пыль, пробиваясь сквозь воздух и грязные окна. Как часто не мой, серость покрывает всё снаружи за считанные часы. Сколько не очищай воздух в квартире, вонь проникает внутрь. Она с рождения забивается в нос, в рот, в лёгкие, всё глубже. В этом районе не бывает иначе. Не так сложилось, а множество нас, всех живущих и живших, адаптировали среду под себя. Успели потерять чистый воздух и не смогли накопить на его остатки. Успели привыкнуть к техногенному пейзажу, но не вынесли его дурно пахнущую монотонность.

  От постоянного копошения в сжатом пространстве становится скучно. Поэтому наружу я обычно смотрю, когда нервничаю. Когда мне дурно смотреть в себя, перевожу взгляд на пыль снаружи. В окне дома напротив всё равно можно различить силуэты людей. В переборках и паутине из вывернутой изнанкой жизни. В трущобах машины, трубы и пролёты, ярус за ярусом, раскинулись вокруг без конца и края. Транспорт и коммуникации спускали сетью туннелей под землю и врезали в небо над редкими деревьями на крышах, стрелами запусков кораблей и нитями лифтов. И я должен был уйти из малой части моего мира в одинокое неизвестное чудо по одной из паутинок. Оторваться от привычного. Улететь в пустоту, подхваченным и затерянным в высоте.

  Лиза не отводила глаз. Поправила ворот футболки и посмотрела на меня из-под спутанных тёмных локонов. Ореховые радужки глаз оттеняли синие круги под ним. Кожа местами краснела. Усталость бледностью проступала на лице. Вряд ли после этой ночи я сам выглядел лучше жены. Но старался действовать так, как предполагал сотню раз. Как прокручивал в своей голове. С чётким планом легче не становилось, но и теряться перед женой не стоило. Когда она на секунду отвлеклась и посмотрела на часы, я потянулся к полупустому рюкзаку. Список разрешённых вещей оказался очень коротким. Всё функционально необходимое предусматривало снаряжение корабля. Но личные вещи могли смирить меня с одиночеством нескольких лет без применения медикаментозных средств. Я цеплялся за любую возможность сохранить себя. Поэтому забрал пару вещей. И задумался, смогу ли вернуть их?