Гипноз разумности

В заключение этого раздела приведем еще одну цитату из статьи Александра Розова, которая звучит достаточно радикально, но справедливо, и поэтому с ней нельзя не согласиться. А. Розов предлагает при описании любых исторических событий, отстоящих от наших дней уже на пару-тройку веков, писать «жирным шрифтом на обложке: этот учебник не «история», а «мифология» или «историко-литературная фантастика», лепить на обложке штамп «ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ВЫМЫСЕЛ» и писать, что угодно – хоть про крестоносцев, хоть про хоббитов, эльфов и орков в переводе Гоблина. Никаких проблем... ...либо исключение из текста любых фраз, воспринимаемых как достоверно известные сведения о действиях исторических лиц, общин и групп. ...Кто-нибудь скажет: так ведь невозможно учить историю в школе! Ученики будут смеяться над всеми этими «возможно» и «вероятно». Какое представление они вынесут из такого изложения? Что будет с их мировоззрением, с их самоидентификацией? Такая выхолощенная история не может научить ничему важному для жизненного выбора. Правильно! История и не должна учить ничему, кроме истории. А если она учит определенному мировоззрению, то это – не история, а религиозная проповедь, политическая пропаганда или промывание мозгов. За это штраф и изъятие тиража. ...Написал кто-нибудь «в 988 году князь Владимир крестил Русь, это был исторический выбор народа», забыв указать на обложке «ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ВЫМЫСЕЛ» - в суд! Изъятие тиража книги, штраф автору, штраф издателю, штраф распространителю! Потому что писать надо так: «в тексте летописи неизвестного автора, возможно относящейся к XV веку, и, возможно, являющейся списком с летописи другого неизвестного автора XII века, говорится, что в 988 г. киевский князь Владимир окрестил некоторое количество жителей города по обряду восточной христианской церкви». Эти строки - частный случай общего требования, сформулированного в «Странной Цивилизации»: обусловить свободу слова безоговорочным правом распространения только той информации в утвердительной или иной императивной форме, которая удовлетворяет требованиям научной достоверности и непредвзятости, а любая иная информация должна сообщаться только в подчеркнуто предположительной форме. Публикация заведомо ложной и иррациональной информации на тех же основаниях, что и достоверная информация, в государственных, научных, учебных и информационных изданиях должна быть запрещена независимо от формы собственности, если эти издания хотят оставаться таковыми. Должна быть также запрещена финансовая и идеологическая поддержка такой информации и ее распространение любым государственным органом, функционером и чиновником. Не существует другого эффективного способа поставить барьер одурачиванию и оглуплению людей, последствия которого гораздо трагичнее формальных ограничений так называемой свободы слова. Разумеется, предварительно должен быть разработан и практически создан механизм защиты от любых злоупотреблений и толкований, четко формулирующий критерии достоверности. В целом в этом нет ничего нового. Даже в самых демократических странах ограничения на информацию в зависимости от ее качества или содержания всегда существовали и существуют, но действующие критерии для ограничений часто конъюнктурны и нелепы. Радетели свободы распространения любой информации и «права на собственное мнение», как права нести любую галиматью и одурачивать неподготовленных и неинформированных людей, наверняка обвинят автора в призывах к притеснениям, дискриминации и ограничению свободы слова. Но тогда почему те же люди возмущаются нарастанием невыносимых противоречий между сообществами, группами и странами, ужасаются рекам крови, которые непрерывно проливаются, и разрушениям творимым в мире в немалой степени именно из-за безответственного разжигания страстей недоброкачественной информацией? Достаточно упомянуть Ирак первого десятилетия XXI века, в котором в результате слухов о наличии в этой стране оружия массового поражения и дремучести бывшего президента США Джорджа Буша, воспитанного, кстати, на следовании некритически воспринимаемой «свободе слова»! - уже погибло (по некоторым данным) почти полмиллиона иракцев, больше 4 тысяч американских военнослужащих, расхищены или уничтожены бесценные исторические свидельства прошлого цивилизации, а общая стоимость авантюрного вторжения в Ирак в ближайшие годы, считая косвенные убытки, обслуживание рекордных долгов, лечение сотен тысяч солдат-инвалидов, восстановление экономики Ирака и т.д. и т.п., по некоторым оценкам составит почти пять триллионов(!) долларов! Т.е. сумму, сравнимую с годовым бюджетом самих США! Если добавить сюда стоимость последствий чьего-то властного недомыслия и «свободы слова» в других странах, конюънктурной, иррациональной и откровенно лживой информации, выдаваемой за достоверную, то эта сумма наверняка возрастет в несколько раз, а число жертв и разрушений многократно увеличится. Очевидно, что создание всемирной системы формирования полноценного мышления стоило бы несравненно дешевле, навсегда исключив существование угрожающих, но нелепых противоречий, их последствий, и гарантировав бы свободу только достоверного слова. Впрочем, тогда другого «слова» и не было бы, кроме аллегорий, памфлетов, розыгрышей, анекдотов и первоапрельских шуток, без всяких административных запретов!