Гипноз разумности

Статья А. Розова начинается словами самих братьев Стругацких о цикле фантастических романов «Мира полудня XXII века»: «Мы изобразили мир, каким мечтаем его видеть, мир, в котором мы хотели бы жить и работать, мир, для которого мы стараемся жить и работать сейчас. Мы попытались изобразить мир, в котором человеку предоставлены неограниченные возможности развития духа и неограниченные возможности творческого труда. Мы населили этот воображаемый мир людьми, которые существуют реально, сейчас, которых мы знаем и любим: таких людей еще не так много, как хотелось бы, но они есть, и с каждым годом их становится все больше. В нашем воображаемом мире их абсолютное большинство: рядовых работников, рядовых творцов, самых обыкновенных тружеников науки, производства, культуры. И именно наиболее характерные черты этих людей – страсть к познанию, нравственная чистота, интеллигентность – определяют всю атмосферу нашего воображаемого мира, атмосферу чистоты, дружбы, высокой радости творческого труда, атмосферу побед и поражений воинствующего разума». А. Розов предлагает напрячь воображение и представить себе это Счастливое Коммунистическое Будущее «в красках», а затем поместить в этот мир такую ситуацию: «...некий обитатель этого мира (...назовем его Вася Пупкин), напился, дал соседу по башке, побил стекла, расписал фасады домов похабными графитти, до икоты перепугал незнакомую юную девушку попытками пьяного флирта и, наконец, рухнул обессиленный на экзотические цветы посреди самой красивой клумбы в городском парке». Эта картина, крайне неожиданная и нехарактерная для СКБ, сравнивается с тем, как бы развивались события в нашем хаотическом и совсем не светлом настоящем: «...где-то посредине такой фиесты появится полисмен, врежет резиновой дубинкой по той части организма буйного Пупкина, которая вежливо зовется «лицом», и силой повлечет оного Пупкина в участок. Затем суд решит пупкинскую судьбу по закону, в зависимости от тяжести содеянного». Все это написано для того, чтобы задать резонный вопрос: «А кто и как будет разбираться с Васей Пупкиным в СКБ? В этом мире полисмен с дубинкой не предусмотрен, (он остался в темном прошлом)». А. Розов не хочет представлять эту ситуацию совсем безвыходной, и предполагая, что жителям СКБ будут не чужды знакомые нам эмоции и вытекающие их них поступки, охотно допускает, что «...коммунистические граждане могут без всякой полиции отпинать ногами Васин организм, но куда они потом этот организм денут? Ведь и суд в СКБ не предусмотрен (он тоже остался в темном прошлом). Конечно, можно предположить, что сознательные коммунистические граждане соберут товарищеский суд и экспромтом придумают Васе наказание с трудовым перевоспитанием. Скажем, сошлют его на Марс убирать камни (там их много). Марсианские колонисты получат общественную нагрузку: следить, чтобы Вася не разленился, не сбежал и не умер с голоду. ...Примерно так отправлялось правосудие в первобытной деревне (только вместо Марса использовались выселки). Получается, что СКБ в юридическом смысле скатился на уровень доисторической общины?» Итак, первое недоумение А. Розова связано с логичным предположением, что «в юридическом смысле» не будет существенной разницы между СКБ и доисторической общиной! Далее А. Розов рассматривает эту ситуацию с точки зрения личности, подобной «Пупкину», которая тоже будет полноправным членом общества Светлого Коммунистического Будущего, и поэтому вправе выразить свое возмущение самосудом, который над ним учинили современники: - «Эй, вы чего? У меня же есть права!». Он сможет привести, например, в качестве объяснения своего столь нехарактерного для СКБ поступка то, что он размышлял над одной из актуальных проблем космологии (зачем размениваться на проблемы меньшего масштаба?) и в глубокой задумчивости автоматически жевал сорванную травинку. А оказывается, эта травинка содержала сильнейший природный наркотик, в результате чего его коммунистическое сознание отключилось и наружу выплыли уже неконтролируемые разумом инстинкты, в результате чего он и натворил все эти безобразия! Однако А. Розов опять вполне резонно отмечает, что «(В СКБ) нет у него прав, и ни у кого прав нет. Все законы остались в темном прошлом (вместе с регулярной законодательной, полицейской и судебной системой). Сознательным коммунистическим людям будущего эти пережитки как бы вовсе не нужны и в романах о СКБ эти пережитки не фигурируют». Таким образом, второе недоумение А. Розова связано с предположением, что в СКБ может царить правовой произвол, потому что «...в любой социальной системе есть еще и разброс вокруг... (среднего) показателя. ...Он воспроизводится в каждом поколении в результате сочетания астрономического количества факторов генного разнообразия и событий, формирующих детскую психику. Достаточно одной десятой процента таких отклонений, чтобы общество вынуждено было содержать мощный и разветвленный судебно-полицейский аппарат, защищающий одних граждан от других». Обобщая, А. Розов совершенно справедливо пишет, что любое общество должно быть снабжено «набором институциональных инструментов, позволяющих достигать хорошего результата, несмотря на некоторую концентрацию плохих людей».