Читаем Гиппократ полностью

Эта девалоризация изменения рикошетом влечет за собой валоризацию привычки. Автор даже утверждает, что многие люди легко переносят три обильных приема пищи в день, потому что они привыкли к такому режиму! Поэтому он считает, что привычный режим, даже если он плохой, более пригоден для сохранения здоровья, чем резкое изменение в сторону лучшего режима. Таким образом, привычка становится параметром, который нужно учитывать в оценке здоровья каждого индивида. Этим объясняется то, что «привычки» упоминаются в длинном перечне различных элементов, которые врач-гиппократик должен учесть для выработки своего решения.

Это правило останется важным в эллинистической и римской медицине. Один из двух крупных врачей эллинистического периода Эрасистрат произнесет хвалебное слово привычке. Он расширяет его и подчеркивает значение привычки не только для тела, но и для ума. Как тело атлета тренируется физическими упражнениями, так ум ученого тренируется умственным напряжением:

«Тот, кто не имеет никакой привычки к изысканиям, во время первых упражнений мысли ничего не соображает и блуждает в темноте и сразу же бросает это занятие, потому, что у него появляется чрезмерная усталость мозга. Такие люди изнуряются так же быстро, как те, кто без привычки начинает бегать. Тогда как тот, кто привычен к изысканиям, ощупывая все своей мыслью, которая проникает во множество мест, не бросает исследование и никогда его не прерывает. Я говорю не только о части дня, но даже и обо всей жизни. Совершенно очевидно, что привычка всемогуща во всех наших физических и умственных деяниях».

Похвала привычке Эрасистрата была подхвачена Галеном, который посвятил ей небольшое произведение, чтобы напомнить врачу о необходимости учитывать при лечении этот фактор.

Привычка связана со здоровьем, а изменение вызывает болезнь. Ясно, что болезнь означает скачок по отношению к нормальному состоянию. Существует как бы гетерогенность между нормальным и патологическим. Короче говоря, человек переходит от состояния мира в состояние гражданской войны. Судьба тела подобна судьбе города. Тело человека и тело общества остаются безмятежными, пока все составляющие их элементы спокойны и смешаны. И наоборот, они становятся жертвами междоусобиц и болезни, когда одна часть изолируется от остального, чтобы захватить власть, и начинает наносить ущерб целому. Такое сравнение у Гиппократа никогда не появляется, для этого нужно «подождать» Платона. Но эта метафора тем более легко угадывается у врачей-гиппократиков, что лексика, связанная с насилием и войной, постоянно служит для описания физиологических и патологических процессов.

Однако при более близком рассмотрении антитеза между нормальным и патологическим обозначена не всегда так резко. В некотором отношении здоровье близко к болезни. Это углубление размышления над нормальным и патологическим производится в трех направлениях. Во-первых, превосходное здоровье быстро портится при болезни, во-вторых, хорошее здоровье порой бывает только видимостью, а в третьих, здоровье — состояние относительное.

Непрочность чересчур хорошего здоровья

Первое направление состоит в том, чтобы показать, что чересчур хорошее здоровье на самом деле является непрочным равновесием и в конечном счете опасным. К таким выводам приводит опыт спортивной медицины. Тяжелоатлеты, как мы уже знаем, чтобы достичь предела своих возможностей, должны были не только усиленно тренироваться, но и придерживаться мясного рациона. Они должны были есть говядину, мясо козла и антилопы. Такой допинг, естественно, таил опасности, которые врачи-гиппократики уже сознавали:

«У атлетов состояние хорошего здоровья, если оно доведено до крайностей, опасно, так как они не могут усидеть на месте и оставаться неподвижными. А поскольку они не остаются неподвижными и не могут продвигаться к лучшему, им ничего не остается, как двигаться к худшему. По этим причинам полезно без промедления положить конец хорошему здоровью, чтобы тело начало снова получать пользу».

Довольно необычно, что врач советует положить конец хорошему здоровью. Дело в том, что хорошее здоровье, доведенное до крайности, рискует перейти в болезнь. Вот один из прискорбных случаев, которые угрожают атлетам: «Этот вид поноса поражает преимущественно людей с плотным телом, когда они, имея такую природу, подвержены усиленному мясному режиму. Ибо суженные сосуды не принимают поступившую пищу. Эта порода людей неустойчива и тяготеет к крайностям: у людей с такой комплекцией полный расцвет здоровья длится недолго».

Таким образом, хорошее здоровье является шатким и недолговечным равновесием, и слишком хорошее здоровье опасно, потому что оно способствует злоупотреблениям.

Перейти на страницу:

Все книги серии След в истории

Йозеф Геббельс — Мефистофель усмехается из прошлого
Йозеф Геббельс — Мефистофель усмехается из прошлого

Прошло более полувека после окончания второй мировой войны, а интерес к ее событиям и действующим лицам не угасает. Прошлое продолжает волновать, и это верный признак того, что усвоены далеко не все уроки, преподанные историей.Представленное здесь описание жизни Йозефа Геббельса, второго по значению (после Гитлера) деятеля нацистского государства, проливает новый свет на известные исторические события и помогает лучше понять смысл поступков современных политиков и методы работы современных средств массовой информации. Многие журналисты и политики, не считающие возможным использование духовного наследия Геббельса, тем не менее высоко ценят его ораторское мастерство и умение манипулировать настроением «толпы», охотно используют его «открытия» и приемы в обращении с массами, описанные в этой книге.

Генрих Френкель , Е. Брамштедте , Р. Манвелл

Биографии и Мемуары / История / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука / Документальное
Мария-Антуанетта
Мария-Антуанетта

Жизнь французских королей, в частности Людовика XVI и его супруги Марии-Антуанетты, достаточно полно и интересно изложена в увлекательнейших романах А. Дюма «Ожерелье королевы», «Графиня де Шарни» и «Шевалье де Мезон-Руж».Но это художественные произведения, и история предстает в них тем самым знаменитым «гвоздем», на который господин А. Дюма-отец вешал свою шляпу.Предлагаемый читателю документальный очерк принадлежит перу Эвелин Левер, французскому специалисту по истории конца XVIII века, и в частности — Революции.Для достоверного изображения реалий французского двора того времени, характеров тех или иных персонажей автор исследовала огромное количество документов — протоколов заседаний Конвента, публикаций из газет, хроник, переписку дипломатическую и личную.Живой образ женщины, вызвавшей неоднозначные суждения у французского народа, аристократов, даже собственного окружения, предстает перед нами под пером Эвелин Левер.

Эвелин Левер

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии