Читаем Гиппократ полностью

Таким образом, основа гиппократизма — это лечение противоположным, аллопатия. Однако «Гиппократов сборник» настолько разнообразен, что в нем встречается и первое четкое определение гомеопатии — лечения подобным. Как правило, лечение вписывается в контекст борьбы. Роль врача — «бороться» (antagonisasthai) с болезнью с помощью своего искусства. Болезнь враждебна человеку. Значит, нужно ответить лечением, враждебным болезни. Именно так считает автор «Священной болезни»:

«При этой болезни, как при многих других, нужно не увеличивать недуг, а изнурять его, прописывая самое враждебное (polemiotaton) каждой болезни, а не то, что ей дружественно. Ибо с помощью того, что ей дружественно, она процветает и растет, тогда как с помощью того, что ей враждебно, она чахнет и слабеет».

Лечение должно произвести благоприятное «контризменение»:

«Кто умеет с помощью режима формировать у человека влажность, сухость, тепло или холод, тот может вылечить также и эту болезнь при условии различения благоприятных способов (kairous) предписывания полезных вещей».

Следует запомнить две основные мысли. Лечение должно изменять состояние тела, но нужно, чтобы это изменение производилось благоприятным образом.

Лечение, понимаемое как изменение, — постоянная тема «Гиппократова сборника». «Всякое изменение настоящего состояния благотворно для больного, так как если вы не изменяете недуг, он возрастает», — говорит автор трактата «О местах в человеке». Так как сама болезнь произвела изменения, лечение логически должно производить изменение в обратном направлении. «Для сильных болезней нужно использовать сильные средства, а для слабых болезней средства, которые не являются сильными», — продолжает тот же автор. Такое логически безупречное суждение было поставлено под сомнение автором «Режима при острых болезнях»:

«Я знаю, что врачи делают абсолютно противоположное тому, что нужно: в начале болезни они хотят начать с высушивания больных в течение двух-трех дней или больше перед тем, как прописать супы и напитки. Вероятно, им кажется нормальным произвести большое контризменение, потому что в теле наступило большое изменение. Произвести немаловажное изменение дело хорошее, но нужно, чтобы изменение производилось правильно и безопасно».

Чтобы произвести изменение «правильно и безопасно», оно должно быть постепенным, так как всякое большое и резкое изменение пагубно для человека. Получается, что лечение, которое теоретически кажется наилучшим («произвести сильное изменение в случае сильных болезней»), в действительности самое пагубное. Оно рискует причинить столько же зла, что и болезнь. Поэтому борьба между врачом и болезнью никогда не бывает равной. Врач должен уметь дозировать степень изменения и уловить подходящий момент, чтобы произвести его. Подходящее количество, подходящий момент выражается греческим словом kairos, которое традиционно переводят как «случай», но которое означает правильную меру и одновременно благоприятный момент. Нужно прописать ни слишком много, ни слишком мало, ни слишком рано, ни слишком поздно. Это, безусловно, самое трудное в искусстве. «Жизнь коротка, искусство вечно, случай (kairos) шаток, опыт обманчив, суждение трудно», — сказано в начале «Афоризмов».

Два критерия терапевтического воздействия: здоровое и естественное

Чтобы решить столь трудную задачу, врач ищет критерии. Самые важные — это «хорошее здоровье» и «природа».

Режим для здоровых людей интересует врачей не только в рамках гигиенической медицины. Он служит для сравнения, позволяющего определить режим больных.

«На примере режима людей, которые здоровы, необходимо также изучить то, что полезно. Ибо если для здоровья людей очевидно, что тот или другой режим сильно разнится, так как же может быть, чтобы эта разница не была также большой и при болезнях и очень большой в случае острых болезней?» («Режим при острых болезнях»).

Всякая ошибка, которую можно допустить в режиме при полном здоровье, будет вредоноснее в состоянии болезни, так как больной слабее, чем здоровый человек. Это же рассуждение использует автор «Древней медицины»:

«Нарушения, которые возникают у человека от чрезмерной пустоты, не менее серьезны, чем те, которые возникают от чрезмерного переполнения. Это можно хорошо уяснить, если сослаться на здоровых людей».

Между понятием «хорошее здоровье» и «природа» есть существенное различие. Под «природой» врачи-гиппократики понимают «человеческую природу». Она определяется нормальным строением (элементарным, анатомическим или физиологическим) и нормальной реакцией на все внешние воздействия (режим, окружающая среда). Природное состояние, как и состояние хорошего здоровья, — это нормальное состояние. Поэтому врач может взять за образец своего искусства как природу, так и состояние здоровья.

Перейти на страницу:

Все книги серии След в истории

Йозеф Геббельс — Мефистофель усмехается из прошлого
Йозеф Геббельс — Мефистофель усмехается из прошлого

Прошло более полувека после окончания второй мировой войны, а интерес к ее событиям и действующим лицам не угасает. Прошлое продолжает волновать, и это верный признак того, что усвоены далеко не все уроки, преподанные историей.Представленное здесь описание жизни Йозефа Геббельса, второго по значению (после Гитлера) деятеля нацистского государства, проливает новый свет на известные исторические события и помогает лучше понять смысл поступков современных политиков и методы работы современных средств массовой информации. Многие журналисты и политики, не считающие возможным использование духовного наследия Геббельса, тем не менее высоко ценят его ораторское мастерство и умение манипулировать настроением «толпы», охотно используют его «открытия» и приемы в обращении с массами, описанные в этой книге.

Генрих Френкель , Е. Брамштедте , Р. Манвелл

Биографии и Мемуары / История / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука / Документальное
Мария-Антуанетта
Мария-Антуанетта

Жизнь французских королей, в частности Людовика XVI и его супруги Марии-Антуанетты, достаточно полно и интересно изложена в увлекательнейших романах А. Дюма «Ожерелье королевы», «Графиня де Шарни» и «Шевалье де Мезон-Руж».Но это художественные произведения, и история предстает в них тем самым знаменитым «гвоздем», на который господин А. Дюма-отец вешал свою шляпу.Предлагаемый читателю документальный очерк принадлежит перу Эвелин Левер, французскому специалисту по истории конца XVIII века, и в частности — Революции.Для достоверного изображения реалий французского двора того времени, характеров тех или иных персонажей автор исследовала огромное количество документов — протоколов заседаний Конвента, публикаций из газет, хроник, переписку дипломатическую и личную.Живой образ женщины, вызвавшей неоднозначные суждения у французского народа, аристократов, даже собственного окружения, предстает перед нами под пером Эвелин Левер.

Эвелин Левер

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии