Гирта. Фантастический роман (СИ)

Но он так и не узнал, что было дальше с Адамом Роместальдусом, отважным владыкой Дезмондом, леди Хельгой и другими бросившими вызов злодеям, полицейскими и рыцарями. Тяжелый, гипнотический сон вновь захватил его разум и вверг его во тьму полную мерцающих огней, пронизывающего насквозь ветра и бесконечного, обрушившегося из ночного неба на землю ливня. Ему казалось, что этому не будет конца, что ледяная вода из реки и залива поднимется до окон дома и зальет комнату, что ветер опрокинет стены, и обломки камней завалят его постель. Он дрожал, но не мог очнуться от этого страшного иррационального состояния между явью и сном, когда все страхи и кошмары обретают реальную силу. Но теплые пальцы коснулись его лица во всесильном магическом жесте.

- Не бойся - прошептал мягкий голос - я с тобой. А это всего лишь дождь и ветер.

***

- Ну что за ливень! - ругался на козлах на крыше возчик - не туда свернули что ли... Ни черта не видно!

Дождь гулко хлестал по фанерным бортам, по сгорбленной спине и капюшону кучера, громко стучался в стекла кареты. Экипаж опасно раскачивался на ухабах, ехал в темноте. В ветвях деревьев по обе стороны дороги страшно завывал ветер. Заглушая все остальные звуки, под ударами дождя громко шелестели листья. Вокруг не было видно ни других повозок, ни огней. Было темно и страшно, фонарь у козел извозчика давно потух - наверное, закончился керосин.

Четверо раскачивающихся от толчков в салоне людей напряженно вглядывались в окна, пытаясь угадать дорогу, разглядеть хоть какой-нибудь ориентир.

Первый, армейский офицер, маленький, но коренастый человек с усами, мрачно глядел в окно. Он был уже не молод, но все еще в чине капитана кавалерии. Он был облачен в лиловую форменную мантию гвардии Гирты, с портупеей на правом плече и, казалось, совершенно не был обеспокоен тем, что они заблудились. Еще двое - уже немолодая пара сидели с ним колени в колени против хода движения. Небедно одетый господин с важным лицом государственного служащего или банкира важно держал под локоть свою полную, разъетую, закутавшуюся в алый плащ с богатым меховым воротником жену, которая беспрерывно его пилила.

- Мы не успеем! Никуда не успеем! - толкала она, дергала мужа за руку. Приедем к утру, а там уже и прием! Кто хотел поехать в этот дождь? Зачем?

- Ты! - наконец не удержался и бросил ей муж и упрекнул - тебе важен этот глупый прием, а мне важно в город! Ты понимаешь это? У меня дела и документы!

- Ах ты какой умный! - все сильнее дергала она мужа, так что ему все труднее было сохранять самообладание, он играл лицом, готовый вот-вот вспылить, но сдерживался только потому что не хотел делать это при всех - сам нашел этого дурня с каретой и теперь на мою критику выговариваешь мне!

- Приедем, поговорим! - только и выдавил банкир.

Четвертым был длинноногий юноша, по всему виду поэт. В белой растрепанной рубахе на груди, в ярко-синем вязаном шарфе, в строгой черной мантии и модной маленькой шапочке на буйных черных кудрях. Он глядел на окружающий мир широко раскрытыми глазами с длинными кустистыми ресницами, с выразительно приоткрытым ртом, и сжимал на коленях маленький саквояж, в котором всего-то и могли поместиться что рукописи, да письменные принадлежности. Широкий и маленький офицер занимал на узкой скамейке половину места, и юноше приходилось постоянно поджимать плечи и тесниться к стенке, чтобы офицер не пихал его при каждом толчке кареты. От офицера на весь салон разило дешевым табаком, от важной пары душным одеколоном. От юноши в этом тесном помещении, судя по всему, не пахло ничем, по крайней мере, в общем букете запахов было не различить.

Извозчик потянул вожжи и дернул тормоз. Карета резко качнулась и остановилась. Все уставились в окна, но за ними были только дождь и мгла. Они стояли на лесной дороге в непроглядной темноте.

- Ну что теперь-то будем делать? - высоким натужным голосом спросил кучер сверху - назад едем?

- А ты куда, нас завез, а? - строго спрашивал его офицер - вот и вывози!

- Да я что знаю что ли? Тут в темноте не разберешь! Свернули не там, видно...

- Вот только довези нас! Ни жалования тебе, а плетей! - страшным голосом, визгливо закричала на него жена банкира.

- Езжай давай! - грубо приказал ему офицер - дорога есть, куда-нибудь да приедем!

- Так не видно ничего! - перекрикивая дождь, кричал возница - куда я поеду!

- Едь прямо, тебе говорят! - утирая платком рот от слюны, кричал ему офицер.