Гитлер и РСХА

22 августа 1939 года Гитлер обрисовал собравшимся в его резиденции Бергхоф высшим чинам вермахта положение Германии: страна находится в чрезвычайно благоприятном положении, говорил фюрер, чего нельзя сказать об Англии и Франции, СССР же готов подписать пакт о ненападении. Подводя итог, Гитлер произнес: «Никому не известно, сколько мне осталось жить. Поэтому — столкновение именно сейчас». Генералам было объявлено о том, что в ближайшие дни они узнают о точной дате войны с Польшей.

«Войны не миновать… Я предоставлю пропагандистский предлог для начала войны. Насколько правдоподобным он будет, никакого значения не имеет, — заявил фюрер. — Победителя не судят и не выясняют, правда это или нет. При развязывании и ведении войны играют роль не вопросы права, а победа».

К этому моменту СД уже провела все приготовления. Военные догадывались об их сути только по поступающим к ним отрывочным сведениям. Так глава Генерального штаба сухопутных войск генерал Франц Гальдер еще 17 августа сухо, без комментариев, не доверяя даже дневнику своих мыслей, записал: «Канарис… Гиммлер-Гейдрих… Оберзальцберг… 150 комплектов польской военной формы и снаряжения… Верхняя Силезия».

Накануне шеф абвера адмирал Канарис как раз общался в резиденции Гитлера Оберзальцберг с самим фюрером, Гиммлером и Гейдрихом по поводу провокационной акции, которая должна была пройти в Верхней Селезни на границе с Польшей и предоставить Германии предлог для начала военных действий. Именно для проведения этого «мероприятия» и требовались комплекты польской военной формы, которую, не смотря на протест Канариса, генерал Кейтель, глава ОКВ (Верховное главнокомандование вооруженных сил) распорядился предоставить СД.

Историки спорят о том, кому принадлежала идея организовать мнимые польские провокации на немецкой территории. Одни утверждают, что автором был Генрих Гиммлер, другие, и их большинство, что Рейнхард Гейдрих. Шеф СД еще в 1938 году, в период судетского кризиса, предложил в качестве повода для обсуждавшегося тогда вторжения в Чехословакию использовать организованные службой безопасности стычки между «чехами» и подразделениями вермахта. Однако из-за политики умиротворения Чемберлена и Мюнхенского соглашения Германия получило свое без единого выстрела, план Гейдриха не был реализован. Накануне войны с Польшей он вновь достал его из-под сукна.

Идея была такова: в ночь перед запланированным вторжением вермахта организовать вдоль польско-немецкой границы несколько «инцидентов»: на несколько минут захватить немецкую радиостанцию в Гляйвице и зачитать в прямом эфире несколько антигерманских тирад на польском языке; «напасть» на контору лесничества близ города Пичен; в местечке Хохлинден на участке границы между Гляйвицем и Ратибором, уничтожить таможенный пункт силами, якобы, польских солдат и ополченцев. Реалистичности «нападениям» должны были придать найденные немцами на месте событий трупы «поляков», одетых в польскую же военную форму. Необходимы они были не только для внешнего (иностранной прессы), но и внутреннего применения — Гейдрих планировал убедить самих немцев в том, что войну спровоцировала именно польская сторона. Так было удобнее для всех.

Может быть, для кого-то и стоял вопрос, где же взять погибших, которых предстоит обнаружить на месте событий, но только не перед Гейдрихом. Он решил дело просто — ими станут заранее умерщвленные с помощью инъекций, а затем обстрелянные из пулемета заключенные концлагерей. Именно оттуда человеческие «консервы», как их назвал сам шеф СД, уже в окоченевшем виде доставят в Верхнюю Силезию.

Доработав, таким образом, свой давний план, Гейдрих вместе с Гиммлером ознакомили с ним самого Гитлера. Тому идея очень понравилась — фюрер к лету 1939 года отчаянно нуждался в предлоге для нападения на Польшу, глава же СД пришел к нему уже с готовым рецептом. Моральная сторона вопроса ни Гитлера, ни Гейдриха не интересовала.

Служба безопасности начала отбирать среди своих сотрудников людей, владевших польским языком. Одновременно Гейдрих поручил уже ставшему к тому времени штурмбанфюрером СС Альфреду Нуайоксу «захват» радиостанции близ Гляйвица. Перед тем стояла задача вместе с отобранными им шестью сотрудниками обосноваться, произвести разведку местности и ждать условного сигнала — «Бабушка умерла». Гейдрих приказал Нуайоксу сохранять строжайшую секретность, связываться для оказания какой-либо помощи с местными организациями СД или государственными структурами запрещалось, никто из группы не должен был иметь при себе документы.

Прибыв на место 10 августа, Нуайокс немедленно приступил к выполнению задания. Сразу стало ясно, что никаких трудностей в проведения финальной акции не возникнет. Сама радиостанция располагалась за городом и фактически не охранялась.

Служащие посчитали, что двухметрового проволочного ограждения вполне достаточно для защиты от хулиганов и возможных грабителей. О вооруженном нападении на здание они, разумеется, не думали — для этого не было никаких оснований.