ГИТЛЕР, Inc.

В тот же день Норман, «плохо себя почувствовав», упал в об­морок во время совещания в министерстве финансов (158). На время он оставил руководство банком. Сославшись на нездо­ровье и не афишируя свое имя в списке пассажиров, он 15 авгу­ста сел на быстроходный лайнер, направлявшийся в Квебек. Ру­ководство банком взял на себя заместитель Нормана Эрнест Гарви, надлежащим образом проинструктированный. Вашинг­тон и Париж немедленно выступили с предложением помощи.

Гарви в ответ прикрылся дымовой завесой недочетов в действи­ях правительства. «...Которые, — заявил он, — являются причи­ной и источником наших бед; реально этому невозможно по­мочь». Никто ему не поверил, и международное банкирское братство продолжало настаивать на помощи Старой Даме с Треднидл-стрит*.

* Жаргонное название Английского банка.

31 июля Париж и Нью-Йорк, дабы защитить фунт стерлингов, предложили Лондону кредиты, так сказать, бо­екомплект, с помощью которого Английский банк смог вы выку­пить фунты, выбранные в Лондоне спекулянтами. 5 августа, ког­да фунт продолжал падать, а золото уплывать из страны, Гарви отказался принять франко-американские кредиты. Французы поинтересовались, что же он творит, на что Гарви ответил, что дает золоту уплывать, чтобы преподать урок министерству фи­нансов и научить его составлять сбалансированный бюджет. Мо­ре, новый управляющий Французским банком, не верил своим ушам, «придя в совершенное замешательство» (160).

Гарви продолжал громоздить одну ложь на другую, утверждая, что источник утечки золота остается необъяснимым и что бри­танские граждане имеют к ней только косвенное отношение, в то время как в банкирских кругах продолжало крепнуть убеж­дение, что именно сами финансисты Сити были главными спеку­лянтами, топившими собственную валюту (161). Фунт продол­жал падать, и франко-американские кредиты были съедены в течение буквально нескольких дней. Французы и американцы, не смея сомневаться в честности британцев, продолжали наста­ивать на своем, и в конце августа предложили два дополнитель­ных кредита — в долларах и франках, — чтобы организовать ре­зервную линию обороны фунта. Английский банк, вместо того чтобы прибрать эти боеприпасы к рукам и отстреливаться с соб­ственных позиций, направил эти средства в две крепости мень­шего значения — в Британский заморский банк и в Английский международный банк, а эти последние частотой и размерами по­купки фунтов открыли спекулянтам то, чего нельзя было откры­вать ни при каких обстоятельствах — величину самих резервов (162). Все поняли, что деньги, так сказать, готовы к употребле­нию, и что эта благодать долго не продлится, — и действительно, полученные средства были растрачены в мгновение ока.

В середине сентября фунт стерлингов получил, наконец, coup de grace: никто не знает этого точно, но, по косвенным дан­ным, последнее изъятие произошло через Нидерланды (163), хотя и не через официальные счета (164): центральные банки за­мерли и оцепенели. С этой последней диверсией Франция уже не могла поделать ничего. Учитывая размеры ее фунтовых сче­тов, она теряла огромные суммы от падения курса британской валюты; действительно, в этот момент она начала лихорадочно покупать фунты стерлингов. То же самое касается и Голландско­го банка. Так кто же на самом деле ограбил Старую Даму?

Данные на этот счет очень «скудны», жалуются историки (165).

Отсюда следует вывод, что катастрофа была следствием дея­тельности серой безликой массы, которую очень удобно имену­ют «спекулянтами» или просто «рынком», — неких призрачных каперов, которые в сентябре обобрали подвалы банка в еще большей степени, доведя потери в последние два месяца до 200 миллионов фунтов в золоте и депозитах (166). Но при этом было хорошо известно, что:

«В своих операциях с иностранными счетами Английский банк был постоянно вынужден прибегать к секретности и большой осмотрительности. Нет никакого сомнения в том, что его усилия в этом отношении были успешными, как под­тверждают скудные догадки прессы и даже министерства фи­нансов относительно истинных масштабов деятельности банка... Знание обществом того факта, что банк действитель­но обладает резервами, приписываемыми ему газетами... сде­лало бы его политику невозможной... В своих рыночных опе­рациях [банк] преднамеренно маскировался. Имея ряд счетов в Федеральном резервном банке Нью-Йорка, он не да­вал банкам — при платежах или приеме средств — никаких сведений о происхождении денег (167).»

Поскольку таковы были методы работы Старой Дамы, то трудно устоять перед искушением сделать вывод о том, что сам банк за­нимался спекуляциями под прикрытием секретных счетов в иностранных банках путем краткосрочных продаж и по­добных операций, имея целью хитростью заманить все стадо в свою золотую святыню по пути «наименьшего сопротивления», — об этом неопровержимо свидетельствуют абсурдно низкие дис­контные ставки в 4,5 процента и слабая сентябрьская оборона двух мелких банков.