Гитлерленд. Третий Рейх глазами обычных туристов

Иногда идея книги кажется такой очевидной, что невозможно вспомнить, как она вообще появилась. Но в случае «Гитлерленда» у меня такой проблемы нет. Однажды мы с Кристиной – или Крисией, как мы зовем её дома, – возвращались на машине в Нью-Йорк после визита к родителям в Вашингтоне, и в дороге разговорились, о чем бы мне писать следующую книгу.

Я упомянул, что при работе над «The Greatest Battle» мне очень понравилось изучать жизнь и восприятие иностранцев, находившихся в Москве, когда немецкие войска наступали и почти добрались до советской столицы. Крисия тогда спросила:

– А писал кто-нибудь об американцах в Германии в 1920-х и 1930-х годах?

Она указала, что об американцах в Париже и Лондоне написано очень много, но она пока не видела книг, которые бы рассказывали об американцах в Германии.

Когда я работал в Newsweek, мы успели пожить в Берлине и в Бонне, и я полагал, что неплохо знаком с основной литературой по периоду 1920-х и 1930-х годов, но над этим вопросом я никогда не задумывался.

Я знал несколько собраний мемуаров и историй, написанных американцами в Германии, но не мог вспомнить ни одной книги, которая собрала бы эти материалы. Я стал изучать тему и вскоре обнаружил, что такой книги действительно не существует. Тогда передо мной встал вопрос: хватит ли мне источников, чтобы собрать на базе их книгу? Я быстро выяснил, что существует гораздо больше опубликованных и не опубликованных рассказов, корреспонденций и иных документов с личными впечатлениями и воспоминаниями американцев, чем я мог представить.

Когда я начинал проект, часть людей, о которых я пишу на этих страницах, были еще живы, и которых я нашел почти случайно. Навазельскис, бывший коллега по журналистской работе, сейчас – сотрудник музея Холокоста в Вашингтоне, рассказал мне о письмах Филлипса Талбота, ученого специалиста по Азии, который еще в молодости приезжал в Германию в 1938 г. Я созвонился с Талботом и он согласился прислать мне копии текстов; мы также поговорили устно о его воспоминаниях о тех временах. Он также убеждал меня выйти на связь с его старым другом Ангусом Тьюрмером, который в конце 1930-х был репортером в Берлине. Благодаря его дочери Китти Тьюрмер я смог встретиться с Ангусом и его женой, Элис, и в результате получил копию его неопубликованных мемуаров, а также получил доступ к его замечательным фотоальбомам, где были снимки из Бад-Наугейма, использованные в этой книге. К несчастью, ни Талбот ни Тьюрмер не дожили до публикации этой книги.

У меня также были собственные знакомые, про которых я и не думал как про потенциальные источники информации на эту тему, пока не начал натыкаться на их имена в своих предварительных исследованиях. Ричард Хоттелет, бывший телекореспондент, участвовавший в первоначальном проекте «Murrow boys», был моим очень давним знакомым. Но только начав изучать тему, я обнаружил, что он в начале Второй мировой войны работал в Берлине на United Press и был арестован гестапо. Хотя к тому времени, как я это узнал, у него уже были проблемы со здоровьем, он сразу согласился дать интервью. Я также понятия раньше не имел, что покойный Джейкоб Бим, отец моего друга и коллеги-журналиста Алека Бима, в 1930-е годы служил в посольстве США в Берлине. Алекс предоставил мне его неопубликованную рукопись.

Некоторые дети и внуки героев этой книги дали мне немало полезных подсказок и поделились материалами о тех, кто уже был не с нами. В Миддлтауне в Коннектикуте со мной поделилась воспоминаниями о родителях Кэтрин (Кэтхен) Трумэн Смит Коули, дочь Трумэна Смита и Кэтрин Смит, а также рассказала о собственной юности в Берлине в середине 1930-х. Она также позволила мне использовать примечательную фотографию тех лет, где она робко трогает льва Геринга; эта фотография висела у нее на холодильнике. В Мюнхене Эрик Ганфштенгль рассказал о своих родителях, Эрнсте (Путци) и Хелен, а также позволил мне использовать в книге фотографию своей бабушки, одетой в костюм статуи Свободы и держащей американский флаг на ступеньках ратуши в Хобокене. Две внучки Луи Лохнера – Анита Лохнер, живущая в Берлине, и Барбара Рот, живущая в Женеве, – также оказывали мне помощь.

Я очень благодарен всем, кто помог мне своими личными связями.

Учитывая, как много прошло времени, мне все же пришлось полагаться в основном на письменные свидетельства, оставленные когда-то американцами. Много материалов было опубликовано еще в те времена, хотя читатели их впоследствии забыли. Но ряд документов никогда не публиковался. Чтобы я мог получить к ним доступ, мне потребовалась помощь множество библиотекарей и хранителей архивов в различных учреждениях, где хранятся документы и иные бумаги многих из этих американцев.