Гюнтер Шидловски

Пфлюгер . – Может ли быть такое, что мы переборщили с тобой, Диц? Мы забыли священное правило, что лежачего не бьют.

Диц . – Да, но это же кладбище. Это особое место. Здесь можно. Оно обладает как бы особой аурой. Деликатность, которая приличествует такому месту, нет-нет, да и должна хотя бы изредка компенсироваться грязной дракой. С одной стороны, оно как бы да… К покойнику надо относиться с уважением. То же самое к родственникам и участникам деликатных процедур. С уважением… Но на нас, на могильщиках, иногда отыгрываются. И это в порядке вещей. Помнишь, Пфлюгер, как полтора года назад мы не слишком глубоко вырыли яму, но потребовали благодарности.

Пфлюгер . – Да, помню. Я слегка был пьян. Мерзлый грунт. Я потребовал благодарности и тут же получил удар в живот коленом.

Диц . – Да. А я, помню, получил кулаком в ухо.

Пфлюгер . – А потом нас повалили на землю и стали пинать.

Диц . – Но в одном, но в одном я глубоко уверен, Пфлюгер, что если бы они нас запинали вконец и лишили жизней, то тут же отношение к нам в корне бы изменилось. Сразу море уважения.

Пфлюгер . – Рассказы о наших благодеяниях.

Диц . – Красивые эпитафии и лучшие цветы. Видишь, какая тонкая категория кладбище! Резкая грань. С черного на белое и обратно. ( Обращаясь к Штаубе. ) Вот. То, что мы попинали тебя, Штаубе, это в порядке вещей. А раз жив, то обойдёмся без комплиментов.

Пфлюгер ( обращаясь к Штаубе ). – Не принимай близко к сердцу, коллега. Ну, чего ты молчишь? Молчит. По-прежнему молчит. Как будто нас нет. Как будто мы для него лишние.

Диц . – Знаешь, Пфлюгер, мне кажется, будет разумно, если мы отнесем его вглубь пустыря. Чтобы он не отвлекал Мастера, когда будем вести переговоры.

Пфлюгер . – Резонно.

Берут Штаубе под руки. Тащат вглубь пустыря.

Диц . – А ну давай-ка, дружище. Руки, как плети.

Пфлюгер – Тряпка какая-то. Мешок с мякиной.

Диц . – Просто удивительно, как эти руки превращаются в железные, когда это безмолвное существо начинает работать. И вот еще: давай-ка закидаем его веточками, раз ему все равно. Так, на всякий случай, чтобы не напоминал о себе.

Забрасывают Штаубе веточками, возвращаются на авансцену.

Диц . – Ну вот, полдела сделано. А теперь давай подумаем, что скажем Мастеру, когда на нашу просьбу выплатить восемьдесят пять гульденов он ответит отказом. Думаем! Думаем!

Пфлюгер . – Думаем!

Оба молчат. Думают.