Гюнтер Шидловски

Диц . – Ничего не придумал, Пфлюгер?

Пфлюгер . – Нет, пока ничего.

Диц . – Я тоже. Ладно, сейчас придумаем. Сейчас мы прорепетируем, сейчас мы кое-что изобразим. Представь, что я – Мастер, а ты тот, кто и есть – Пфлюгер. И вот, я приближаюсь… (Отходит в глубь сцены, оставив Пфлюгера на авансцене. Начинает приближаться. У него неплохо получается изображать Мастера. Пфлюгер теряется.)

Я чувствую, Пфлюгер, у вас накопились ко мне вопросы?

Пфлюгер . – Да, Мастер.

Диц . – Ну что ж, спрашивайте, я весь внимание, мой друг.

Пфлюгер . – Мастер, а когда… а когда… (теряется.)

Диц . – Что когда? Зачем нужно это «когда»? Мы с вами здесь и сию минуту.

Пфлюгер . – Не могу. Боюсь. Так похоже.

Диц (прекращая изображать Мастера) . – Ну чего растерялся, дурак, чего раскис? Ну-ка давай еще разок (Опять отходит вглубь сцены, опять приближается, демонстрируя и взгляд, и пластику Мастера.)

Диц . – Я чувствую, Пфлюгер, что у вас накопились ко мне вопросы?

Пфлюгер . – Да, Мастер. А когда вы нам вернете восемьдесят пять гульденов?

Диц . – Восемьдесят пять? А может быть, шестьдесят пять?

Пфлюгер ( опять теряется. ) – Может быть, шестьдесят пять…

Диц . – Хм, шестьдесят пять… А тридцать пять? По-моему, тридцать пять тоже интересная цифра, вы не находите?

Пфлюгер . – Да, интересная.

Диц . – Новопреставленный Баумштайн весьма удивился бы, если бы знал, что мы ведем речь о каких-то цифрах. А может, он и слышит? Кто знает? До чего загадочен этот непознанный мир! ( Прекращая изображать Мастера. ) Ну что раскис?! Мы же договорились, что стоим на своем, дурак!

Вновь уходит вглубь сцены. Возвращается, демонстрируя походку Мастера. Опять начинает говорить с его интонациями.