Гладиаторы

– Нас предупреждали, что русские полны неожиданностей, но я не думал, что до такой степени.

– А вы считали, что у нас до сих пор по улицам бродят медведи и трескают на завтрак зазевавшихся аборигенов? – иронично усмехнулся генерал.

Промолчав, гости вышли из палатки, и Матвей, едва дождавшись, когда за ними закроется клапан входа, тихо сказал:

– Брюнет мечтает спереть у нас технологии воспроизводства собак.

– Ну, пусть попробуют, – усмехнулся Лоскутов. – Я уже приказал приставить к ним десяток моих ребят. Так что мечтать не вредно.

– А если они и вправду решат устроить у себя локальную ядерную войну? – задумчиво спросил Матвей.

– Ну, это уже их проблемы, – равнодушно пожал плечами генерал.

– Да, но ведь тогда твари ломанутся туда, где радиации нет. То есть к нам.

– Вот когда ломанутся, тогда и будем думать, – решительно отмахнулся Лоскутов. – У нас сейчас другие заботы.

– Например?

– Например, нужно в срочном порядке кучу подрастающих щенков подготовить, причём вместе с проводниками. Пока ты болел, ваши сменщики все окрестные поселения проверили. В общем, сейчас у нас ребят, способных услышать собак, больше, чем таких щенков. А вот с малышами всё ещё далеко не так просто. Зверёныши от твоего крокодила растут очень быстро, но, проявятся ли у них такие же способности, пока остаётся под вопросом.

– Значит, нужно подготовить их по обычной программе, а потом поставить в известность о возможном контакте, – подумав, ответил Матвей.

– Надеюсь, это всё-таки случится, – вздохнул генерал.

– А я надеюсь, что этого больше НЕ случится, – упрямо покачав головой, ответил Матвей.

– Ты в своём уме, Матвей?!

– В своём. Вся беда в том, что вы не знаете, что значит постоянно слышать свою собаку. Что значит каждый божий день бояться, что одного из нас убьют. Поймите, это не просто смерть близкого существа. Это такой удар по психике, что запросто можно с ума сойти. Это страшно, поймите, наконец.

– Извини, Матвей, – тихо сказал Лоскутов после минутного молчания. – Мне действительно сложно это понять.

– Я знаю. Поэтому и пытаюсь объяснить. А вообще, вспомните наш разговор с проверяющим генералом.

– Это когда ты про животных Моро начал распространяться?

– Да.

– Я этот разговор надолго запомнил. Мне его уже несколько раз припомнили, – усмехнулся Лоскутов.

– Кто? – спросил Матвей.

– Тот самый проверяющий. Он твои слова, похоже, хорошо запомнил. Уж больно ему понравилась твоя теория насчёт суперсолдат, которые могут оказаться опасными для своих создателей.

– Ну, будем надеяться, что это избавит нас от дальнейших экспериментов над опасными животными. Но разговор сейчас не об этом. Я не просто так сказал, что гибель одного из нас может привести к безумству второго. И это не аллегория, это правда.

– Откуда ты знаешь? – осторожно спросил генерал.

– Когда меня ранили, Рой чувствовал всё то, что чувствовал я. Я и сам не знал, но недавно мы поговорили, и он рассказал. Дико звучит, я знаю: поговорил со своей собакой. Но вы же знаете, что это правда.

– Знаю. Хотя, признаюсь откровенно, сам до сих пор привыкнуть не могу. Так и хочется спросить кого-то там, наверху: что ж мы такое сотворили? – кивнул Лоскутов, и Матвей с удивлением услышал в его голосе нотки неподдельного испуга.

Они замолчали, не зная, как ответить на этот вопрос. Ведь для Матвея Рой прежде всего был самым близким на свете существом, а для генерала – реальной возможностью уничтожить врага. Молчание затянулось, и проводник, чувствуя, что устал, тихо спросил:

– На сегодня всё или ещё посетители будут?

– Всё. Скажи моему гонщику, чтобы отвёз вас обратно.

– Не надо, – покачал головой Матвей. – Мы лучше пройдёмся. Спокойно, не спеша. Заодно и подумаем, как дальше жить.

Помолчав, Лоскутов нехотя кивнул и, пожав проводнику руку, проводил его до выхода. Глядя им вслед, Лоскутов тяжело вздохнул и, повернувшись к дежурному, тихо приказал:

– Отправьте пару ребят присмотреть за ними.

– На базе? – удивился дежурный лейтенант.

– На базе. Один едва ноги переставляет, а второй за первого любого загрызёт. Так что лучше подстраховаться, – ответил генерал резче, чем это требовалось.

Подумав, лейтенант вызвал двух парней из караульной роты и, коротко объяснив им задачу, отправил следом за ушедшими. Взяв Роя на поводок, Матвей не спеша брёл по хрусткому снегу, мрачно прикидывая, что будет с ними обоими в очень скором времени. Ведь исходя из того, что у Роя был ускоренный рост и очень быстрое взросление, то и старость для него должна была настать намного раньше, чем это положено природой. Матвей хорошо помнил, что за полтора года пёс превратился во взрослого матёрого кобеля, которому на вид смело можно было дать три года. Произведя нехитрые подсчёты, он невольно вздрогнул и, погладив пса по шее, тихо прошептал:

– Что ж снами будет, Ройка?