Гладиаторы

Услышав его слова, бандит взвыл и попытался вырваться, но его трепыхания только рассмешили спецназовцев. Несколько резких ударов по корпусу моментально привели его в надлежащее состояние, и через минуту бандит был прикован к вкопанной в землю широкой скамейке. Полюбовавшись картинкой, капитан повернулся к Матвею и, делая приглашающий жест рукой, сказал:

– Опробуешь свою плёточку?

– С удовольствием, – хищно усмехнулся Матвей и шагнул к прикованному бандиту.

Импровизированная плеть, звонко свистнув, прошлась по напряжённой спине бандита, и разукрашенная татуировками кожа окрасилась кровью. Двор огласился диким воплем боли, и лежавшие на земле бандиты испуганно ахнули. Бандит пытался держаться, но у Матвея перед глазами стояли картины лежащего в луже крови Бака и истерзанного тела девочки. Методично взмахивая плетью, Матвей не чувствовал ничего, кроме ненависти. Эти подонки не только решились ограбить живших в деревне людей, решив отнять у них последнее, они ещё и осмелились посягнуть на девочку, почти ребёнка, с которой у потерявшего всех близких проводника сложились очень тёплые, можно сказать, дружеские отношения. Да, это было странно: взрослый мужчина и тринадцатилетняя девочка. Но самому Матвею и в голову не приходило смотреть на неё как на будущую женщину. Для него она была просто одиноким ребёнком, так же, как и он сам, потерявшим близких людей. Общее горе сблизило их, и, помимо дрессировки собак, они говорили почти обо всём на свете, что происходило с ними до войны. Маша доверяла ему все свои маленькие девичьи секреты, попросив только не рассказывать папе. Матвей умел слушать, и это умение помогло ему наладить контакт с девочкой. И вот теперь кучка каких-то подонков осмелилась не просто ограбить, а ещё и искалечить ей жизнь. Бешенство жаркой волной снова ударило ему в голову, и Матвей принялся спускать с главаря шкуру. Как он и говорил, зазубренные колючки на проволоке вырывали из спины преступника куски мяса, разбрызгивая кровь по всему двору.

Вскоре крик бандита перешёл в хриплый вой, быстро сменившийся простым хрипом. Главарь сорвал голос. Но Матвей и не думал останавливаться. Раз за разом он взмахивал плетью, словно автомат. Через несколько минут спина бандита превратилась в кровавые лохмотья, а сам он безвольно обвис на скамейке, к которой его приковали.

– Ну-ка, погоди, Иваныч, – остановил Матвея капитан. – Похоже, сомлел наш сиделец. Сейчас мы его быстренько реанимируем и продолжим веселье.

– Что ж вы делаете, волки?! – неожиданно завопил один из бандитов. – Мы же люди живые!

– Вы? Вы не люди. Вы даже не звери. Вы просто твари, – резко развернувшись, прорычал Матвей.

– Атас! Лох взбесился, – проговорил другой бандит, за что тут же получил удар сапогом по почкам от стоявшего рядом спецназовца.

Повернувшись к одному из бойцов, Матвей попросил:

– Там, у полковника в сарае, молоток и длинные гвозди должны быть. Принеси, пока другим займёмся.

Кивнув, боец быстро нырнул мимо Роя в открытые двери сарая и, вынеся требуемое, вопросительно посмотрел на Матвея. Быстрым взглядом оценив гвозди в его руке, Матвей кивнул и, указывая на ближайшего бандита, сказал:

– Ставьте этого к стене. Сейчас приколотим и будем в метании ножей упражняться.

Капитан, зачерпнувший из бочки ведро дождевой воды, чтобы отлить сомлевшего бандита, с интересом спросил, глядя на него настороженным взглядом:

– А если кто промахнётся?

– Ничего. У нас их шестеро, так что одного отдерём и другого приколотим, – пожал плечами Матвей, медленно вытягивая из ножен кинжал.

– Однако, – проворчал капитан и, повернувшись к бойцам, коротко кивнул, давая понять, что поддерживает его идею.

Бойцы легко вздёрнули следующего бандита на ноги и, подтащив к стене сарая, прижали руки к доскам. Несколько сильных ударов молотком, заглушаемых воплями распятого, и мишень была готова. Отпустив пленника, бойцы отступили в сторону и, полюбовавшись повисшим на пробитых руках бандитом, дружно достали кинжалы.

– Кто первый? – спросил боец, орудовавший молотком.

– Давайте вы. Кто ближе к телу клинок вобьёт, – предложил Матвей.

– Спорим, я ему с первой же попытки ухо к стене приколочу, – усмехнулся боец, покачивая в ладони кинжал.

Приподняв головы, пойманные бандиты с ужасом смотрели на происходящее, словно не веря собственным глазам. Тем временем окатив главаря водой, капитан повернулся к лежащим и, презрительно усмехнувшись, спросил:

– Ну что, никто говорить не надумал?

– Господи помилуй! Вы же просто психи! Вы все – психи! Стая садистов! – неожиданно сорвался на визг один из бандитов.

– А ты думал, в сказку попал? – жёстко усмехнулся Матвей, проводя по ладони клинком кинжала. – Нет, приятель. Это наша жизнь, и тебе, точнее, вам места в ней нет. А уж как это случится, зависит только от вас. Можем быстро, а можем очень медленно, так, что всем чертям в аду тошно станет.

– Ты ей папаша, что ли? Чего ты вписываешься? – завизжал бандит.

– Я её учитель. А отец уже сюда едет. И когда он сюда придёт, те из вас, кто останется в живых, позавидуют мёртвым, – усмехнулся Матвей.