Glaeddyv vort, beanna (GV, b) (СИ)

Стоп, Шеала подчиняется Филиппе? Я изумленно уставилась на чародейку — теперь она казалась мне врагом номер один. Магичка как паучиха, сидит и дергает за нити всех, кто ей нужен. Головоломка начинает складываться, да не так, как хотелось.

— Эта ведьма, что, спятила?! — воскликнул король, обращаясь к Саскии.

— Это необходимое условие, — так же без эмоционально сказала Аэдирнская дева. — Детмольд должен быть наказан.

Кажется, у кого-то пластинку заело.

— Пусть будет так, — почти не споря, согласился король.

— Приведите приговор в исполнение.

Стражники, державшие мага, развернули его и повели к плахе. Детмольд дергался, грозя всем страшными проклятиями и пытаясь вырваться, но с вывернутыми руками это плохо получалось. Проходя мимо, Детмольд глянул на мое лицо и вдруг резко замолчал, остановившись. Он вглядывался так долго, что невольно захотелось умыться с мылом. Его взгляд скользнул в вырез куртки и остановился на медальоне.

— Девчонка, — прошипел он. — Надо было убить тебя еще в тоннеле. Мерзкая тварь с серьезными покровителями. Что здесь нужно человеку из Асгарда? — при упоминании другого мира я вздрогнула и попыталась прятаться за ведьмака, но словесный фонтан Детмольда было не заткнуть. Он повернулся к коллеге и закричал, брызжа слюной: — Не меня тебе нужно бояться, Филиппа! Посмотри на нее! Исчадие ада, она обрушит на тебя гнев богов, если нужно! И тогда ты не сможешь ничего сделать!

— Для скорого мертвеца, ты много болтаешь, — Геральт чуть вытащил меч из ножен. — Боюсь, до плахи ты не дойдешь, — Йорвет был проще, кивнув солдатам и те потащили мага силой, который продолжал вопить: «ГНЕВ БОГОВ ОБРУШИТСЯ НА ВАС!» и явно возвещал апокалипсис.

Я втянула живот, потому как все уставились на меня. Надо выглядеть красивой. Очаровательно улыбаясь, я попыталась зайти за спину ведьмака, бурча под нос про сумасшедших, с сезонными обострениями. Йорвет стал почти вплотную к Белому Волку, скрывая меня от проницательно взгляда Филиппы и не понимающего ничего короля. Только Саския не повела и бровью — её глаза так же смотрели сквозь присутствующих, как и раньше. Продлилось это не долго, Филиппа вновь обратила свой взор на Хенсельта:

— Дашь клятву — уйдешь с миром.

— И кто с кем тут ведет переговоры? — прочел мои мысли король.

— Я и Филиппа говорим одними устами, — ответила Саския.

— Осторожнее с чародейками, — Хенсельт поучающее погрозил пальцем. — Они частенько забывают свое место.

— Мы ждем твоего решения, король, — перебила Филиппа.

Король задумался, не по-королевски почесав затылок. Видимо, все взвешивал. Для него положение было не ахти — признать какое-то государство, заставить себя слушать новую чародейку, которая может оказаться похлеще Сабрины, что снится в страшных снах. Выплатить контрибуцию — уверена, ее размеры будут не маленькими — жадные краснолюды гребут деньги, как натуральные евреи, а это значит обречь собственный народ на голод, холод и недовольство. Но и сюда соваться его никто не просил — сам залез в жопу, сам и ищи выход. Вздохнув, король приложил кулак к сердцу:

— Я, Король Хенсельт, Владыка Каэдвена, в присутствии свидетелей клянусь, что отступлю от границ Аэдирна и признаю государство в долине Понтара под властью Саскии из Вергена.

Вот. Теперь драконнице-«драконоубийце» не надо выходить за Стенниса. Она сможет спокойно нежиться в объятиях Йорвета, который, конечно, не оставит любмую в трудный час.

Я украдкой глянула на эльфа — его лицо было недовольным, и, кажется, немного удивленным, но в неприятную сторону — Йорвет поглядывал на свою даму сердца с нескрываемым подозрением. Про меня эльф забыл — не сводил глаз с любимой, заставляя в очередной раз пережить маленькую смерть. Я отвернулась и потрясла головой.

Развела тут розовые сопли, фу, Аника.

— В таком случае встретимся в Локк Муинне! — победоносно ответила королю Филиппа.

— Ты свободен, — вторила ей Аэдирнская Дева. — Проводите короля.

Не очень почетная стража, больше напоминающая бандитов, потянула короля за руки к выходу. Этикету не обучены, высоких монарших «па» не знают, ополченцы — люди простые, поэтому не забыли дать монарху небольшого пинка за нерасторопность. Таки я думаю, что так еще с особой голубых кровей не обращались — его провожали под дружный хохот толпы, улюлюканье и тыканье пальцем. Кто-то совсем фанатичный даже кинул гнилой картошкой и сбил монаршую корону.

Саския и Филиппа начали тихо переговариваться. Чародейка выглядела весьма довольной и пыталась втолковать что-то своей подопечной, в то время как та вяло отвечала и вообще словно не тут находилась. Ее взгляд равнодушно скользнул по Йорвету, Геральту, но зацепился на мне. На мгновение я увидела в глубине карих глаз мольбы о помощи и боль. Подергав Йорвета за рукав, я шёпотом спросила:

— Твоя благоверная всегда так ведет себя после битв?

— Не нравится мне все это, — подтвердил эльф. — Я хорошо ее знаю — Саския никогда такой не была.

— Кто бы сомневался, что ты хорошо ее знаешь, — передразнила я. — Почему у нее вид такой, будто она фиштеха нанюхалась?