Glaeddyv vort, beanna (GV, b) (СИ)

Оглядев стол перед эльфом, я отметила, что он снова пьет. Да так, что мог бы потягаться с ведьмаком. Две пустые бутылки из-под краснолюдского самогона, одна кружка вина, настолько ядреного, что опьяняет своим запахом, не дали бы усомниться в его профессиональном алкоголизме.

— Много пить — здоровью вредить, — предупредила я, включая режим «минздрав».

— Мне уже не стоит сильно беспокоиться о своем здоровье, — возразил эльф. Я не понимающе уставилась на него. — Я стар, даже по эльфским меркам. Поэтому…

— Старость — не радость, но стоит ли приближать кончину циррозом печени?

С одной стороны, я понимала, что это не мое дело и если перегну палку в своих нравоучениях, то Седрик может со спокойным сердцем выгнать меня и отправить по извечному адресу. Не такому уж далекому, что бы заблудиться, и не приятному, к тому же. Но с другой стороны — очевидно, что Биндюга нуждается в таком необычном персонаже, как он, и дать ему просрать так бездарно остатки своих длинных дней преступно.

— Что такое цирроз печени? — удивленно спросил новый знакомый.

— Это когда печень увеличивается. Становится огромной, а ее отдельные части отмирают. Вроде так, хотя я не уверена. В медицине я не очень-то не разбираюсь, но думаю, что мучения страшные.

— Тогда лучше не говорить об этом. Тем более, что у нас в мире таких болезней не знают.

Стоп. Я осеклась, чувствуя, что в его словах скрыт какой-то подвох. У нас в мире? Что он имеет в виду?

— Я видел мир, из которого ты пришла, Мирка. Ты еще так молода, а на твою долю уже выпало такое суровое наказание.

Моя челюсть, вместе с челюстью Трисс, начинала медленно открываться и устремилась к полу. Седрик продолжал, не обращая на наше изумление никакого внимания, при этому упорно игнорируя тот факт, что зовут меня Аникой, и никак иначе:

— Боги были жестоки к тебе, Мирка. Однако даже они знают, что ты просто пыталась помочь. Если ты будешь верить, то осколок души в твоем медальоне снова оживет, и ты сможешь вернуться домой. Но захочешь ли?

Челюсть достигла крайней точки, открываться дальше ей было некуда. Я решила взять себя в руки. Досчитала до десяти, мысленно закурила и тихим, хрипловатым голосом задала вопрос:

— Седрик, откуда ты это знаешь?

— Я видел все это.

— Не поняла…

— Мирка, я вижу разные образы. То, что было и то, что еще только будет. Ни один из прожитых мною дней не обходился без этого. Я видел кровавые битвы далекого прошлого и будущего. Неужели я не смог бы разглядеть судьбу одной маленькой смертной девушки? Не только поверхностно, но и вглубь.

Я, наконец, стала понимать. Это же экстрасенс! Таких здесь называли провидцами, Aen Saevherne. Это были люди, наделенные даром «видеть незримое, обхватывать необъятное» и предсказывать погоду на завтра, в виду отсутствия метеостанции. Для них не было особых тайн, они видели суть вещей, будущее, прошлое, настоящее с самых разных ракурсов и тем самым познавали то, что сложно было бы объяснить обычным людям.

Ясновидящих очень недолюбливают в народе, не всегда понимая, откуда они знают о надвигающихся несчастьях, поэтому люди с подобным даром неосознанно начинают говорить загадками. Все эти походы в астрал очень выматывают обладателей таких способностей — обычно не долго живут и судьбы их достаточно безрадостны. Теперь я начинала понимать, почему Седрик так пристрастился к выпивке. Как и тролль, он просто пытался заглушить своё сознание.

— Геральт говорил, что ты провидец, — наконец и Трисс совладала с собой. — Но, я не знала, что этим можно управлять.

— Нет, — отрицательно покачал головой эльф. — Поэтому я и пью. За твое возвращение, которое когда-нибудь случиться, — Седрик приподнял стакан, произнося тост, и опрокинул его себе в рот.

— Погоди ты пить, — я отодвинула быстро опустевший стакан и накрыла рукой горлышко бутылки с вином: — Один сам сказал, что я никогда не вернусь. «…Она будет изгнана из своего мира и больше никогда не вернется домой….»

Да, именно так он и было. Эту фразу я уже тысячу раз слышала по ночам, она уже просто впечаталась в мой мозг.

— Кто знает, что выкинет Локи? — усмехнулся эльф, деликатно убирая мою руку и двигая к себе бутылку. — Даже он не может уследить за всем.

Я крепко задумалась. Переваривала полученную информацию. Это можно считать предсказанием?

— Судьбы, как нити, — вывел меня из размышлений Седрик. — Сотни вариаций грядущих событий могут произойти, но только ты решаешь, какую из них выбрать. От одного единственного выбора может измениться многое. Нить судьбы может оборваться, а может укрепиться. Не верь тому, кто утверждает обратное. Судьба твоя, как и мира, не может идти по одному пути до конца. Всегда есть шанс спастись.

— Я не могу решать за всю вселенную, — возразила я.

— Можешь. Любой человек может. И ты, и я.