Гламорама

Ожидая своей очереди на выщипывание бровей, я роюсь в стойке с компакт-дисками и убиваю время за трепом с девушкой, которая ест брокколи с рисом, в то время как ей делают педикюр, но единственное выражение, которое ей известно, это «Иди ты!», и вообще повсюду стоит расслабленная и совсем не рабочая атмосфера, которая не становится другой даже в тот момент, когда Стэнфорд Блэч вручает мне пластинку жевательной резинки «Wrigley's doublemint». Прическа «а-ля Цезарь» снова вошла в моду, и чуб — это снова круто, что приводит в бешенство Бинго, Вельветина и фотографа Дидье, так что на свет божий извлекается море баночек с гелем «PhytoPlage», в то время как на проигрывателе играет какая-то оперная музыка, а несколько парней, чтобы усугубить эффект, принимаются пить шампанское, просматривать свои гороскопы в «Post» или играть в «кошкину люльку» с нитью для чистки зубов. Ронни Дэвис, бывший организатор вечеринок у Мадонны, какой-то тип из Dolce & Gabbana, Гаррен (стилист, который работал на последних показах Марка Джейкобса и Анны Суй) и Сэнди Гэллин болтаются по студии без дела, глазеют на нас, как будто мы выставлены на продажу или что-то в этом роде, хотя — если посмотреть правде в глаза — так оно и есть.

Снимаем три комплекта: бермуды, шорты и плавки. Модели снимаются на синем фоне: позже вместо него японские техники подставят вид пляжа, чтобы все подумали, что мы и на самом деле были на этом пляже, «Может, даже где-нибудь в Майами», — обещает Дидье. На бицепсы, грудь и бедра наклеиваются фальшивые татуировки. Жутко холодно.

Бинго втирает гель в мой скальп, увлажняет мои волосы, расчесывает их, в то время как Дидье похаживает рядом, изучая мой пресс и чресла и посасывая успокоительную таблетку. Несколько ошеломленный Скутер — он еще только готовится сдавать на аттестат зрелости — сидит рядом со мной на высокой табуретке, и оба мы смотрим в гигантские овальные зеркала.

— Мне так не хватает бакенбард — нужно удлинить лицо, — стонет Бинго.

— Забудь о естественности, Бинго, — говорит Дидье. — Главное — это смелость и новизна.

— Что, больше уже никто не пользуется шампунем? — возмущается Вельветин. — Боже мой!

— Мне нужен жесткий стиль, Бинго. Я хочу больше злобы. Сдерживаемый гнев. Я хочу подчеркнуть в этом мальчике его агрессивную природу.

— Агрессивную? — переспрашивает Бинго. — Да он работает шеф-поваром по пасте в «Dean & Deluca».

— Я хочу, чтобы он выглядел как очень агрессивный шеф-повар по пасте.

— Дидье, в этом мальчике агрессивности не больше, чем в детеныше морской коровы.

— О Боже, Бинго, ты такой педант, — вздыхает Вельветин.

— Если я не ошибаюсь, мне бросили вызов? — переспрашивает Дидье, делая шаг в его сторону. — Надеюсь, что нет, потому что это мне быстро надоедает.

— Вельветин, — кричит Бинго, — ты небрежно работаешь со Скутером.

— Знаешь, Бинго, ты начинаешь действовать мне на нервы.

— Мне нужен экстрим, — бормочет Дидье. — Мне нужны Red Hot Chili Peppers. Мне нужна энергия.

— А мне нужен толстый плотный косяк, — бормочет Скутер.

— Мне нужны блеск и сексуальность, — говорит Дидье.

— Сейчас мы тебе это обеспечим, зайка.

— Я весь киплю от возбуждения, — задумчиво бормочет Дидье. — Но где у этих ребят бакенбарды? Я же просил бакенбарды! Бинго! Бинго, куда ты запропастился?

— Только не надо вот так вот в лоб, хорошо, Дидье? — ласково спрашивает Вельветин. — Не надо вот этого пламенного закоса под Короля Мамбо, договорились?

Мы стоим перед большим синим полотнищем. Одни делают упражнения для бицепсов с гантелями, другие лежат на полу и отжимаются. Дидье нужны сигары, и он раздает сигары всем присутствующим, затем Дидье нужен глицерин, потому что парни в «бермудах» должны плакать, ведь им грустно, и они курят сигары перед большим синим полотнищем, которое изображает пляж.

— Нам грустно, потому что мы курим сигары?— спрашиваю я. — Или потому что все это так похоже на «Пляж»?

— Грустно, потому что вы все идиоты, но дошло это до вас только сейчас на пляже, — туманно отвечает Дидье, стоя с «поляроидом» на изготовку.

Скутер смотрит на свою сигару с недоумением.

— Делай с ней то, что ты делал, чтобы попасть на эту работу, — объясняю я. — Соси!

Скутер бледнеет:

— А… как ты догадался?

— Дэвид, сними никотиновый пластырь, — командует Дидье из-за камеры.

— Моя подружка увидит это и решит, что я — голубой, — стонет Скутер.

— Ты все еще с Фелицией? — спрашивает его Рик.

— Нет, с одной девушкой, с которой я познакомился в туалете возле вестибюля гостиницы «Principe di Savoia», — решительно заявляет Скутер. — Я заблудился, а она была так похожа на Сандру Баллок. По крайней мере так все говорят.

— А как ее зовут? — спрашивает Дэвид.

— Шу Шу.

— А дальше как?

— Фамилии я не знаю.

— А как ты потерял работу у Кельвина? — спрашивает Никитас.

— Он на меня взбеленился, — объясняет Скутер. — Я сделал короткую стрижку, но дело, впрочем, гораздо сложнее.

Воцаряется продолжительное молчание, все кивают головами, съемочная группа «Fashion File» вьется поблизости.