Глава 1

– Да, – сказала Уилла, зная, куда он клонит, – а потом была я.

– Я был несчастен в колледже и постоянно говорил себе, что Уилла Джексон наверняка

делает то, что хочет, и живет той, жизнью, которую выбрала сама.

– Ты, наверное, сейчас сильно удивишься, но я не стала счастливее, когда уехала. Я была

неуправляемой и безответственной, меня исключили из колледжа. Я работала на заправке

и меня вот-вот должны были выгнать из съемной квартиры, когда мой папа умер. Я не

знаю, что бы произошло, если бы я не вернулась.

– У тебя никогда не было шанса узнать, – подчеркнул Колин.

– Нет. Возвращение назад именно то, что мне было нужно. И если я когда-нибудь опять

уеду, то смогу сделать это уверенно. Я не буду убегать.

Он остановился и повернулся к ней.

– Ты думаешь, именно так я и поступил?

– Не знаю, – честно ответила она. – Но хочу дать тебе совет, о котором ты и слышать не

хочешь: проводи больше времени здесь и, возможно, люди увидят тебя таким, какой ты

есть сейчас, а не Ходулей.

– Ты говоришь так же, как и моя сестра.

– Не усложняй Пэкстон жизнь, – сама Уилла удивилась своим словам, – у нее и так много

проблем.

– Так теперь вы закадычные подружки? – спросил он с улыбкой и снова взял ее за руку. –

Мы почти пришли.

Он увел ее с дорожки и повел в лес. В конце концов они остановились у маленького

притока реки, которую они только что пересекли. Она стекала вниз с большого плоского

камня в лесную заводь.

Колин снял рюкзак и кинул его на берег заводи. Потом он сел и начал расшнуровывать

ботинки.

– Ты знаешь, говорят, что Джонатан Тинпенни выжил не потому, что он упал в

исцеляющие воды, а потому, что просто соскользнул вниз по камням.

– Что ты делаешь? – подозрительно спросила Уилла.

– Просто снимаю обувь, – ответил он, стащил с себя ботинки и кинул их вниз к рюкзаку.

И тут Уилла поняла, что Колин собирался сделать.

– Ты не видел что ли табличек? Нельзя соскальзывать вниз по камням!

– Нет, я их не видел, – ответил он, осторожно ступая на гладкую поверхность камня. – Я

никогда их не видел.

– Ты уже так делал раньше?

Он сел на край камня и опустил ноги в воду, резко вдохнув от того, насколько холодной

она была.

– Давай, Уилла. Рискни.

– Думаешь, мне хватит только слова рискни?

– Я знаю, что ты хочешь.

– Ты не можешь этого знать.

– Пока ты не скажешь точно, чего ты хочешь, я буду придумывать. Я пошел!

И с этими словами он оттолкнулся и начал съезжать с мокрого камня.

– Колин! – крикнула Уилла в след.

Он плюхнулся в воду, на секунду исчезнув из вида. А потом вынырнул, жадно вдохнув

воздух, и посмотрел на нее.

– Давай! Вода отличная!

– Нас арестуют.

Он начал плавать на спине, не сводя с нее глаз.

– Раньше это тебя не останавливало.

Наблюдая за ним, она понимала, как же здорово будет так же съехать с камня. Уилла

подумала, что все-таки в ней еще остался тот Джокер. И, возможно, всегда был. Но как же

мало от него осталось. Хотя и достаточно, чтобы навлечь на нее неприятности, чтобы

удовлетворить его сумасшедшую потребность в ускоренном ритме сердца, бегущем по

венам адреналине. И в то же время он уже не сможет разрушить ту жизнь, которую она

для себя сделала. И она почувствовала себя лучше, больше уже не боясь себя. И не боясь

Колина. И он все это знал, а ей не хватало смелости посмотреть на себя, принять себя.

Озарение, подарившее ей свободу.

Она сделает это. Она снимет ботинки и кинет их на берег заводи. Потом она заберется на

большой плоский камень, съедет с этого камня в воду и насладится каждой секундой. И

совершенно точно она будет смеяться.

Именно это она и сделала.

После длительного купания и постоянного флирта они наконец вышли из воды и уселись

на берегу, чтобы высохнуть на солнце. Они растянулись рядом друг с другом в уютной

тишине. Уилла была почти уверена, что Колин очень доволен собой, что смог втянуть ее в

эту затею. Но ей было слишком хорошо, чтобы сейчас выражать свое неодобрение: солнце

приятно ласкало кожу, мягкий звук воды убаюкивал, а лес пах землей и листьями. Она не

любила прогулки на природе, но могла полюбить.

– Есть кое-что, о чем я хочу тебя спросить, – сказал Колин.

Уилла повернула к нему голову. Он снял футболку – его обнаженный торс был загорелым

и подтянутым. Он закрыл глаза, поэтому она могла спокойно его разглядывать. Уилла

никогда еще не встречалась ни с кем такого высокого роста. Он был такой большой.

– Да?

– Почему ты решила, что твоего папу уволили?

Этот вопрос удивил ее.

– Потому что он никогда больше не преподавал.

– Я был там в тот день, когда он ушел, – сказал Колин, – и его не увольняли. Он сам

уволился.

Уилла села и повернулась к нему.

– Что?

Колин открыл глаза и поднял одну руку, прикрываясь от солнца.

– Когда ты включила пожарную тревогу и развесила баннер, который сообщал, что

именно ты была Джокером, мои родители приехали почти сразу же, требуя извинений от

директора, потому что я был главным подозреваемым с тех пор, как над входом школы

появилась надпись с цитатой Огдена Нэша. Позвали и твоего папу для извинений. Могу

сказать, что он был расстроен, что тебя из школы увели полицейские. Было очевидно, что