Глава Джулиана

А ночью мне приснился тот самый кошмар, который я видел с начала учебного года. Я иду по главному коридору, все дети у шкафчиков пялятся на меня и перешептываются, когда я прохожу мимо. Я поднимаюсь по лестнице, захожу в туалет и смотрю в зеркало. Но в своем отражении я вижу не себя. Я вижу Ави. И тут я кричу.

«Фотошоп»

Следующим утром я подслушал разговор мамы и папы. Они собирались на работу, а я одевался в школу.

— Им нужно было лучше подготовить детей, — говорила мама папе. — Школа должна была прислать всем письмо или что-то вроде этого, не знаю.

— Да брось, — ответил папа. — Письмо о чем? Что они написали бы? В ваш класс придет некрасивый ребенок? Глупости.

— Он не просто некрасивый.

— Давай не будем делать из мухи слона, Мелисса.

— Ты его не видел, Жюль. Там правда тяжелый случай. Надо было предупредить всех родителей. Надо было предупредить меня! Особенно учитывая, что у Джулиана проблемы с тревожностью.

— Проблемы с тревожностью?! — завопил я из своей комнаты. Потом влетел в их спальню. — Думаешь, у меня проблемы с тревожностью?

— Нет, Джулиан, — сказал папа. — Никто этого не говорит.

— Да вот мама только что говорила! — Я показал на маму. — Я сам слышал! Вы что, ребята, думаете, я псих ненормальный?

— Нет! — ответили они хором.

— И только потому, что мне снятся кошмары?

— Нет! — прокричали они.

— Я не виноват, что он ходит в мою школу! — продолжал я. — Я не виноват, что его лицо приводит меня в ужас!

— Конечно нет, дорогой, — сказала мама. — Никто этого и не говорит. Я просто считаю, что школа должна была меня предупредить, особенно учитывая историю с твоими кошмарами. Тогда я хотя бы лучше понимала, что с тобой происходит. Знала бы, что вызвало твои страхи.

Я сел на краешек их кровати. Папа держал в руках фотографию класса, он, очевидно, только что ее рассматривал.

— Надеюсь, ты собираешься ее сжечь, — сказал я. И я не шутил.

— Нет, дорогой. — Мама присела рядом. — Нам ничего не придется сжигать. Посмотри, что я сделала.

Она взяла другую фотографию с тумбочки и протянула мне. Сначала я подумал, что это просто еще один экземпляр снимка класса, потому что он был точно такого же размера, как и тот, что держал в руках папа, и все на нем было в точности такое же. Я отвернулся с отвращением, но тут мама показала мне на первый ряд — на место, где раньше был Ави! Только теперь его на фотографии не было.

Я глазам своим не верил! От него не осталось и следа!

Я посмотрел на маму, она сияла.

— Волшебство «Фотошопа»! — Мама радостно захлопала в ладоши. — Ты можешь смотреть на этот снимок, и твоя память о пятом классе будет ничем не омрачена!

— Круто! Как это у тебя получилось?

— Так я же давно научилась работать с «Фотошопом»! Помнишь, как в прошлом году на наших гавайских фотографиях я сделала небо голубым?

— И ни за что не догадаешься, что дождь лил целыми днями, — качал головой папа.

— Можешь смеяться сколько угодно, — сказала мама. — Но теперь, когда я гляжу на эти фотографии, мне не приходится вспоминать о плохой погоде, которая почти испортила нам отпуск. Теперь я помню, что это была прекрасная поездка, и все! И я хочу, чтобы ты именно так вспоминал свой пятый класс в школе Бичера. Хорошо, Джулиан? Нам нужны хорошие воспоминания. Не безобразные.

— Спасибо, мам! — Я крепко ее обнял.

Я, конечно, не признался, но, хоть она и поменяла на фотографиях цвет неба на голубой, все, что я помню о нашей поездке на Гавайи, — как было холодно и мокро. Несмотря на волшебство «Фотошопа».

Подлость

Послушайте, я не подличал. То есть я сам по себе совсем не подлый! Естественно, иногда я шучу, но никаких гнусностей. Просто подтруниваю. Время от времени всем нужна небольшая встряска! Ну ладно, может, иногда мои шутки не самые благородные, но так я шучу только за спиной у того, над кем смеюсь. Я никогда ничего не говорю в лицо человеку, если это на самом деле его может обидеть. Я никакой такой травли не устраиваю! Я не злодей, чуваки!

Внимание, народ! Хорош быть такими чувствительными!

Кто-то оценил фокус с «Фотошопом», а кто-то нет. Генри и Майлз считали, что это мы классно придумали, и попросили, чтобы моя мама прислала новую фотографию по мейлу их мамам. Амос думал, что мы поступили «странно». Шарлотта нас решительно не одобряла. Не знаю, что думал Джек, потому что к тому времени он перешел на темную сторону. Теперь он совсем бросил нас, своих друганов, и тусовался только с Ави. А это меня напрягало, ведь так я не мог тусоваться с Джеком. Я же не собирался подцепить чуму от этого урода, нет, спасибо. «Чума» — так называлась игра, которую я придумал. Правила очень простые: если ты дотрагиваешься до Ави и не смываешь заразу сразу, то умираешь. Все в параллели в нее играли. Кроме Джека.

И Джун.