Главная роль 2 (СИ)

Вторая жертва «ускорения» — это князья. Тяжело бедолагам даются многочисленные приглашения в богатые дома — начинают пить еще до обеда, продолжают за обедом в другом доме, обед «запивают» в доме третьем, и во время ужина в четвертом невменяемое состояние закрепляется окончательно. Лица у них от такого времяпровождения одухотворенные и созерцательные — сомневаюсь, что они вообще понимают, что за время отключки я успеваю перевезти их в другой город, где князья продолжают морально и физически разлагаться. На здоровье — по приезду в столицу приставлю их к делу, и такой вольности терпеть не стану, это мы с ними обговаривали, и они заверили меня в полной преданности Империи. Посмотрим, подтвердят ли они слова делами — я надеюсь на воспитание, которое перевесит склонность к порокам. Ну а нет — добро пожаловать в отставники.

Потихоньку, на основе писем, телеграмм и разговоров, становится понятным расклад сил в Высочайшем серпентарии. Интересная закономерность — каждый человек являет собой целую Вселенную с неисчислимыми гранями и бесконечными глубинами. Но стоит немного поднять взгляд, начав воспринимать людей группами, как эта глубина стыдливо прячется, позволяя выделить доминантные черты коллектива, которые подминают под себя индивидуальное. Верно это и для Романовых — они при всей пестроте и разной степени толковости условно делятся на две большие группировки — «Александровичи» и «Владимировичи». Первые имеют больше привилегий — их «патриарх» сейчас на троне. Вторые на такое положение дел вроде бы не покушаются, но не стесняются встраиваться в важные узлы государственной системы — сами или через своих протеже. Баланс сил от этого достаточно стабилен. На первый взгляд все они меня любят одинаково, но это ведь имитация — положение обязывает. Пока не ясно, кто именно способен начать вставлять палки в колеса, но как минимум воруют — прямо и опосредованно — почти все половозрелые и выбившиеся в высокие чины особи. Молодой Романов как правило служит в армии, и на позиции младше-среднего офицера много не наворуешь физически, приходится проматывать украденное — или честно заработанное, такого тоже много — старшим потомком.

Пресловутый Сандро, который на должности Верховного Главнокомандующего авиацией в моей реальности высказывался против парашютов, потому что самолет стоит дороже пилота, а эти «трусы» конечно же катапультироваться начнут при первой возможности, в эти времена еще молод и относительно полезен — служит на флоте, получил чин лейтенанта и даже основал ежегодный справочник «Военные флоты». Немножко покровительствует толковым инженерам флотского толка. Вредить пока неспособен, но меня напрягает обилие Сандро в письмах сестренки Ксюши. Юная принцесса влюблена в него по уши, и, если я ничего с этим не сделаю, благополучно выйдет за него замуж, даром что кузен, и совсем ее не любит — уже успел отведать прелестей опытных светских львиц, и восторженно пялящаяся на него под влиянием подростковых гормонов «малолетка» не особо-то его интересует. Женится, тем не менее, обязательно — перспективы через это для него откроются сказочные. Открылись бы, не будь я вот таким — да, грустно сестренкиного мужа опале подвергать, но такой кадр мне на важной должности не нужен совсем. И чисто по-человечески Ксюшу жалко — она же ребенок, и в силу наивности и большой первой любви будет всю жизнь терпеть заграничные «загулы» муженька. Не хочу — она прикольная, и лучше бы подыскать для нее реально хорошего мужа. Желательно — политически или хотя бы экономически полезного.

Еще я познакомился с Безобразовым — тем самым, который «безобразовская клика». В эти времена сидит в Сибири, трудится чиновником особых поручений при Главном управлении. Ничего инфернального в нем нет, но немножко о потенциальной войне с Японией мы с ним поговорили. Не будет ее, отстань. И «клики» не будет — я же не образцовый, любящий семьянин и лучший друг для многих странных людей Николай, я бы всех этих кокаиновых мажоров отправил Норильск строить — вот там реально выгодное направление, а от японского протектората Кореи мне достаточно портов и отсутствия вооруженной агрессии против новорожденной Николаевской губернии, она мне, как прямому родителю, очень дорога.

После Омска я совсем уж экспрессом пронесся по мелким трактовым городкам — порой даже на ночевку не останавливаясь — и отправился в Оренбург, после него собравшись сделать небольшой крюк до Екатеринбурга — посмотреть, как живет отданный старообрядцам на растерзание промышленный гигант. Ну и потерпевшего от индийского сатаниста Евпатия навестить, интересно же, что с ним стало!

Глава 21

Сидя за столом в «вип-комнате» Оренбургской телеграфной станции, я диктовал одетому в медицинскую маску и почтовый мундир работнику телеграмму Александру: