Главная тайна горлана-главаря. Книга вторая. Вошедший сам

«… к лицу ему больше идут
просторные помещения на Малой Лубянке».

А в конце стихотворения поэт гостеприимно приглашает в казино чекистов:

«Предлагаю / как-нибудь / в вечер хмурый
придти ГПУ и сделать "дамбле

" —половину играющих себе,
а другую – МУРу».

Маяковского совсем не расстроил запрет на посещение Латвии. Ведь теперь он был не просто каким-то поэтом и даже не художником-карикатуристом, выставляющим свои творения-однодневки в витринах неработающих московских магазинов, а стал бойцом невидимого фронта, входящим в особо ответственный отряд.

Уход Велимира

1 июня 1922 года Сергей Есенин (вместе с находившимися в Европе Алексеем Толстым и Александром Кусиковым) выступил на литературном вечере. Он прочёл отрывки из «Пугачёва» и из пьесы, которую начал писать – «Страна негодяев».

Зинаида Райх в это время вышла замуж за Всеволода Мейерхольда, который усыновил её детей от Есенина – Татьяну и Константина.

А в литературных кругах Москвы всё чаще звучало слово «конструктивизм». Молодой литератор Корнелий Люцианович Зелинский расшифровывал его так:

«Конструктивизм не школа, конструктивизм не направление, конструктивизм больше и шире этого. Конструктивизм – новое мировоззрение. Конструктивизм – новое философское осознание мира. Конструктивизм – новая ориентация. Новая позиция».

Илья Сельвинский добавлял к этому:

«Конструктивизм родился грузчиком. Стало быть, всё ему по плечу».

Но Маяковский в «Я сам» о конструктивистах-грузчиках упоминать не торопился. В главке «22-й ГОД» сказано:

«Собираю футуристов – коммуны. Приехали с Дальнего Востока Асеев, Третьяков и другие товарищи по дракам».

А старый товарищ Владимира Маяковского (ещё со времён учёбы в Строгановском училище живописи, ваяния и зодчества), художник Василий Чекрыгин, написав картину «Голод в Поволжье», летом 1922 года трагически погиб – 3 июня на железнодорожной станции Мамонтовка он попал под поезд.

А жизнь страны Советов продолжалась.

Поэту-имажинисту Ивану Грузинову, арестованному за сборник «Серафические подвески», объявили, что его дело будут рассматривать члены Коллегии ГПУ. «Серфические подвески» вышли в свет ещё в 1921 году, но весь тираж сборника был конфискован за то, что в стихах встречалась ненормативная лексика. 6 июня Коллегия ГПУ постановила, что поэт Грузинов совершил контрреволюционные деяния, и его дело было направлено в Московский ревтрибунал. Хотя этот грозный вершитель судеб ограничился всего лишь категорическим запрещением сборника, его автор был напуган весьма основательно.

А Сергей Есенин отправил из Германии письмо Илье Шнейдеру:

«Висбаден. Июнь. 21.1922

Милый Илья Ильич!

Привет Вам и целование. Простите, что так долго не писал Вам, берлинская атмосфера меня издёргала вконец. Сейчас от расшатанности нервов еле волочу ногу. Лечусь в Висбадене. Пить перестал и начинаю работать.

Если бы Изадора не была сумасбродной и дала мне возможность где-нибудь присесть, я очень много бы заработал и денег».

Деньги Есенину были очень нужны, и он написал об этом:

«У Изадоры дела ужасны… Имущество её: библиотека и мебель расхищены, на деньги в банке наложен арест».

Высказался поэт-имажинист и о политической ситуации в Европе:

«Германия?.. Никакой революции здесь быть не может. Всё зашло в тупик, спасёт и перестроит их только нашествие таких варваров, как мы.

Нужен поход на Европу…

Однако серьёзные мысли в этом письме мне сейчас не к лицу. Перехожу к делу. Ради бога, отыщите мою сестру…она, вероятно, очень нуждается…