Главная тайна ГРУ

И шла «фактическая информация» в ЦК, СНК, НКО вплоть до 1943 года, когда разведке вернули право анализировать разведданные.

Вот так обстояло дело с информацией — этим «хлебом» разведки — в самый тревожный период для Страны Советов.

Когда речь идет об организации связи для поддержания контактов по линии «разведчик — агент» (беседы по заданиям, прием материалов, подача условных сигналов), то и тут «народные умельцы от разведки» придумали обобщающую «формулу» — это КОН. Связь должна быть: «К» — конспиративной (скрытая от других), «О» — оперативная по временному фактору («дорого яичко к Христову дню») и «Н» — надежная (по защите источника информации и передаваемых от него материалов).

На какие ухищрения не идут участвующие в контактах разведчики и агенты! Тут и беседы в укромных местах вдали от глаз знакомых и спецслужб, и короткие встречи для передачи материалов от нескольких минут до секунд. Безопаснее всего оставление материалов на короткое время в потайном месте, известном только двоим. И наконец, радиосвязь. Но по ней материалы в документальном виде или образцы изделий не передашь…

Так что, прав майор Федотов: «Связь, связь, связь…». Ее еще называют «кровеносными сосудами разведки» — столь важна она и столь уязвима для связки «разведчик — агент».

* * *

Окунаясь в специфику разведработы, желательно понять ее «азы», которые формируют понятие «краеугольные камни» мастерства разведки. «Азы» нужны для того, чтобы разобраться в столь сложной борьбе разведок между собой, в том числе в вопросах дезинформации — этом «высшем пилотаже» любой разведки. Вот что говорил ас американской разведки Джеймс Энгельтон о методах дезинформации, правда, применительно к советской стороне:

«Бесчисленное множество военных хитростей, трюков, уловок, мистификаций, блефа и других методов дезинформации, которые советские и подчиненные им другие службы пользуются для введения в заблуждение стран Запада и с помощью которых стремятся вбить клин между нами (спецслужбами Запада. — Авт. )».

Теперь с позиции этого обширного определения дезинформации можно взглянуть на происходившее в период Карибского кризиса.

Были ли «военные хитрости»? Конечно, — вся операция «Анадырь» по скрытной доставке советских ракет на Кубу. «Трюки» — ложные ракетные позиции на острове. «Уловки» — подвижные ракетные установки. «Мистификации» — встреча Кеннеди с нашим министром Громыко — вокруг да около правды о положении дел, но не открытый разговор. Ведь даже советский посол в Вашингтоне не был в курсе дела с ракетами. Его просто в этот момент исключили из игры, сделав простым чиновником от МИДа, но без полномочий.

Наконец, «блеф». Вершина результативности его применения советской стороной — «большой блеф» Хрущева, его непризнанная победа в закреплении советского влияния в Западном полушарии и, как следствие, просоветские режимы в Никарагуа, Чили…

Нельзя обойти и другие методы; один «ход конем» государственно мыслящего резидента советской разведки в Вашингтоне чего стоит! Его «экспромт» с Берлином как «слабым звеном западной демократии» в Европе на момент кульминации в Карибском кризисе отрезвляюще подействовал на горячие головы вашингтонских политиков и военных. Но это даже не хитрость, и не уловка, тем более не мистификация. И не блеф авантюрного склада. Это взгляд в суть отношений двух ядерных держав и «ахиллесова пята» США в тот момент. Возможно, именно этот «экспромт» дал право Кеннеди доверить компромиссное предложение не послу СССР, а представителю советской спецслужбы.

Канал «Кеннеди — телекомментатор — советский резидент — Хрущев» — не лучшая ли из «уловок» обеих сторон в разрешении проблемы балансирования на грани войны?!

* * *

Весь ход мыслей в этой главе, видимо, самой сложной для восприятия нюансов разведработы, готовит читателя к моменту, когда он окунется в волнующую тайну дезинформации, проводимую разведчиками под маской предательства своего Отечества. Причем на примере масштабного противоборства спецслужб Востока и Запада, советской и американской либо британской разведок.

Будет проиллюстрирована мысль, высказанная и реализованная на практике одним из директоров ЦРУ. Он считал, что наиболее эффективным средством в плане введения в заблуждение противника должен быть «специально подготовленный контингент» — приманка для разведки противника. Он убежденно констатировал: «Только так можно контролировать действия иностранных разведчиков и отвлекать их от истинных стремлений». Но еще задолго до американского профессионала эти мысли возникли у советской разведки, если учитывать, что подобные акции тайного влияния были на вооружении молодой советской госбезопасности еще в… 1918 году, спустя несколько месяцев после создания ВЧК (операция «Заговор послов»).

В первой главе была затронута лишь одна сторона в работе советской разведки. Речь идет о канале связи между главами двух держав в острейшем кризисе — Карибском. Этот канал работал на «большой блеф» Хрущева, помогая советскому лидеру формировать стратегическую выгоду от ситуации с ракетами на Кубе.