До сих пор не могу получить свободу от комплексов и отношений с самой собой.
Власть над собой дается мне тяжело. Как говорится, сила есть, воля есть, а силы воли нет. Я человек эмоциональный, часто неуравновешенный и заложник непростых отношений с самой собой.Хорошо, когда можно не слишком часто думать о деньгах.
Это важная составляющая жизни, и, когда не хватает средств, эта мысль постоянно сидит в голове. Но в последнее время я обнаружила, что для жизни мне надо очень немного. Наверное, счастье в том, чтобы осознать, сколько тебе на самом деле нужно, и поддерживать этот уровень.Думаю, что справедливое правление – это какое-то сказочное событие.
Во-первых, всем не угодишь, во-вторых, всех не накормишь и, в-третьих, правление – это все-таки не единоличная история, а огромный коллектив людей. Во всяком случае что касается России, я не верю, что этот газон прорастет быстрее, чем через 300 лет.Наши мрачность, погруженность в себя и вечные проблемы во многом замешаны на климате.
Когда девять месяцев в году плохая погода, это портит характер, порождает «непостижимую русскую душу». Наша привычка к самокопанию, философским размышлениям мешает жить. Мы находим наслаждение в жалости и сочувствии к самим себе.Мы все время живем с головой, повернутой назад. Нельзя так идти вперед: ничего не получится!
Мне надоело то, чем пронизаны вся наша жизнь и журналистская практика в том числе, – это вечное «кто виноват?». Каждый следующий приходящий во власть винит того, кто руководил прежде. Каждый из нас знает, кого обвинить в том, что у него сегодня холодный чай. Бесконечно «и не покаемся, и не забудем». Но мы сейчас живем, мы есть такие, какие есть. И точка – поехали дальше!Зураб Соткилава
«Со мной происходило столько случайностей, что хватит на две-три жизни»
Со мной происходило столько случайностей, что хватит на две-три жизни.
Я учился в школе, играл, как все дети, в футбол. Но не мечтал ни о чемпионских титулах тбилисского «Динамо», ни о большой сцене. Хотя еще маленьким пел с мамой и бабушками старинные грузинские романсы, народные песни.Футбол дал мне две очень хорошие вещи —
режим, который сыграл не последнюю роль в моей карьере, и стремление к победе.К профессору музыки меня отвела соседка по дому, когда мне было 15 лет,
но я не стал заниматься: играл тогда за сухумское «Динамо». И вот когда учился уже в Политехническом институте и бросил играть в футбол из-за травмы, мне было почти 20 лет, мы с этим человеком случайно встретились. Он спросил: «А почему ты не пришел ко мне больше?» Повел меня к себе, и я стал учиться. Вот так все и началось.Я решил поступать в консерваторию, хотя понятия не имел даже о том, что такое сольфеджио.
Мой профессор привел меня туда показать. В зале сидел ректор, который подошел ко мне прямо на сцене, обнял и сказал: «Ты нам послан Богом, сынок». В другом месте я бы никогда ни в какую консерваторию не попал. Он приходил на все экзамены, чтобы меня нигде не срезали. Вот такой был человек.