Главный противник. Тайная война за СССР

– Он был техник. Тесно связан с тем, что сегодня именуется инновациями. С учетом его особенностей и состояния немецкого языка потребовалось ему найти помощницу. И женщина-немка, довольно интересная, смелая, с хорошим, скажем так, местным произношением, ею и стала, прикрывая изъяны в его языке.

– Но западные немцы, вы сами рассказывали, умело раскалывали всех к ним приезжающих по определенным признакам.

– И поэтому нам приходилось работать. Начинали мы с ней, объясняли некоторые моменты, а она тебе на немецком: «Это комично». Она привязывала это все к публикациям в литературе, к событиям, происходившим давным-давно. Принимались довольные интересные меры безопасности, условные сигналы, и она все это понимала. А потом, когда пришла пора, мы их познакомили. Смотрели внимательно, придирчиво, настороженно. И, знаете, на первых порах они ссорились. Но затем благодаря некоторым моим усилиям, она перестала смотреть на разведку скептически, как в ранней молодости. Оказалась ему идеальной помощницей, и все это переросло совсем в иное, что продолжалось весь их период пребывания там.

– Извините, они, как я понимаю, жили вместе? Детей не было?

– Нет. Не обязательно же и потом оставаться вместе.

– Здесь его кто-то ждал?

– И жена, и сын.

– Наверное, все это перенести было жутко сложно.

– Конечно, хотя случаются в жизни нелегалов вещи посерьезнее. Совсем незадолго до краха ГДР ко мне обратились немецкие друзья: ты такую-то знаешь? Ответил, что знаю, и хорошо. Немецкие друзья сказали, что они предлагали ей вернуться на разведывательную работу. Она ответила: буду работать, но только с ним.

– Разве не знала, что Георгий умер?

– Как видите. Узнав, отказалась, сказав, что с ним пошла бы, а с другими – нет.

– Эта женщина жива?

– Если жива, то уже дама в возрасте.

– У нее был муж?

– Нет. Она не была замужем. У него в России оставались родные – семья. Но это не самое страшное, что случается в жизни нелегалов. Он вернулся к ним. И умер в Питере – дома. Поехал – и перитонит. Столько лет выдержать там… А с ней было очень интересно. Вижу прямо как живую. Симпатичная женщина, выше среднего роста.

– И, конечно, блондинка, фрау Эльза.

– Не блондинка, была она темно-русая. Но самая что ни на есть фрау Эльза. Домашняя, именно такая, которая была нужна Георгию под его внешний вид. Способная девчонка. Я когда работал в Нью-Йорке, иногда бывал около их дома. Проеду мимо окон, посмотрю…

– Но не заглядывали, не встречались?

– Боже упаси. Этого еще не хватало. Я сторонник того, что при работе с нелегалами вообще никто и ни с кем не должен встречаться. А тем временем Георгий рос, руководил предприятием, выпускающим американские ракеты «Трайдент».

– А по этому вашему уточнению, личность Георгия нельзя вычислить?

– Никоим образом. В создании ракеты участвовало около двух тысяч фирм. Как жаль, что он так рано ушел…

– Вы до сих пор говорите об этом с болью.

– Мы были большими друзьями. Он – человек необыкновенной смелости.

– Английский Георгий знал?

– Нет, только немецкий. Но тут тоже был элемент риска. Когда мы сидели с ним в Берлине и прощались, я подметил в его немецком целую кучу ошибок – и политических, и прочих. Сказал ему: запоминай свои ошибки, а он мне бросил такую фразу: «Слушай, мы же оба из Верхней Силезии, у нас могут быть ошибки. И теперь выживу. Она поддержит». С этим и уехал.

– Смелость граничила с бесшабашностью?

– С выверенной осторожностью. И еще помогало ему искусство. Потому и проработал там 15 лет.

– Я не совсем понял: Георгий не был профессиональным разведчиком?

– Профессиональным. Подготовленным нами разведчиком. А так по своей специальности был он хорошим, грамотным инженером. Как раз в то время в СССР решали вопросы о новейшей электронике. И поэтому нам надо было, чтобы он там находился. Память о нем осталась до сей поры. Некоторые свои приборы – прочтение микроточек и всего прочего, он оставил мне. И я их потом отдал. Они должны быть где-то в нашем музее Службы внешней разведки. Да, способный человек Георгий. И к фотографии его тянуло, прекраснейший был фотограф. Только не все его в Штатах любили, не все. Жена его мне рассказывала: в Нью-Йорке считался он одним из бывших нацистов. Во всяком случае, работу для страны он проделал большую. Материалы были очень полезными.

– Георгий как бы стал преемником Абеля?

– По совершенному его можно поставить в тот же ряд. Если не выше. Да, если не выше.

– Были такие советские агенты – Питер и Лона Крогер, по существу, доставившие советской разведке чертежи атомной бомбы. Георгий сделал нечто похожее?

– Да, примерно уровня Крогеров. Но только действовал уже в более поздний период.

– А Героя ему не присвоили?