Главный рубильник (сборник)

Две секунды. Одна. Ноль. Блокировка двери щелкнула за спиной. Погасли светильники, включилось и замигало аварийное освещение. Мак вежливо кивнул толстому, просиживающему кресло полицейскому и сделал шаг к лифту.

– Подождите! – потребовал толстяк, вытаскивая телефон. – Эй, на пульте! Что со связью? Проблемы с энергоснабжением? Внешняя блокировка? Алло, черт возьми!

– Лифт не работает? – спросил Мак. – Я могу воспользоваться лестницей.

– При блокировке передвижение по зданию запрещено! – выкрикнул полицейский, суетливо хватаясь за кобуру. – Вы должны лечь на пол и сомкнуть руки на голове!

– Хорошо, – ответил Мак, наклонился, поставил ящик и из-под руки выстрелил в толстяка. Тот тяжело откинулся в кресле. Мак сделал шаг в его сторону, взглянул на капли пластиковой пули, стекающие со лба. Жив. Полчаса сна с головной болью после пробуждения и служебное несоответствие на десерт. Попал бы он к Маку в руки лет пять назад, превратился бы из увальня в солдата за полгода.

05

– Господин Ферсон?

Мак кивнул, не дожидаясь приглашения, присел на низкий диван. Первый раз в жизни он вел переговоры, нисколько не заботясь о впечатлении, которое произведет на собеседника. Ему был безразличен одутловатый человек в строгом черном костюме, встречи с которым он добивался неделю. И то, что встреча происходила в похоронной конторе, и чрезмерная секретность мероприятия. Ничто не имело значения, кроме цели. Единственное, что заставляло его нервничать, – время, которое им потребовалось для принятия решения. Неделя прошла с того момента, когда он впервые услышал в трубке этот вкрадчивый голос.

– Чай, кофе?

Мак оглянулся, скользнул глазами по новым гробам, украшенным затейливой резьбой и бронзовыми деталями, не ответил. Мужчина улыбнулся, присел напротив, демонстративно поставил на стол глушилку.

– Я не записываю, – сухо бросил Мак.

– Я знаю, – ответил мужчина. – Но таков порядок. Зовите меня Бобби, Мак.

– Ваш порядок съел еще несколько дней жизни моей дочери, – бесцветным голосом сообщил Мак.

Когда-то подчиненные бледнели, услышав эти спокойные интонации.

– Нет, – не согласился Бобби. – Если говорить строго – вашей дочери уже нет. Или, пока еще нет. И вы прекрасно знаете, что ее не будет… вот так еще не менее полугода. Времени больше чем достаточно. Ее можно вернуть. Но нельзя торопиться. Это важно для решения нашей задачи.

– Ваша задача мне неизвестна, и мне на нее наплевать, – негромко сказал Мак. – У меня только одна задача – спасти дочь.

– Это я и имею в виду, – кивнул Бобби. – Ваша задача может стать нашей задачей. Только в отличие от вас мы знаем, как ее решить. Проверка была необходима. Но не для того, чтобы выяснить, способны ли вы оплатить нашу услугу. На это у нас ушло пять минут. Главное, способны ли вы спасти свою дочь. С нашей, очень дорогой, но, в сущности, бесценной помощью.

– Вы это выяснили?

– Да, – задумавшись на мгновение, подтвердил Бобби. – Вы решительный, отчаянный человек, который неоднократно принимал решения, требующие мгновенного анализа ситуации. К тому же вам уже приходилось убивать. Вы скопили приличное состояние за двадцать лет безупречной службы на правительство. Хотя я и сомневаюсь, что секретная работа на правительство по определению может быть безупречной. Но все же деньги у вас есть. Немногие государственные служащие могут похвастаться тем, что им платят так, как платили вам.

– Я не хвастался, – отрезал Мак. – К тому же все в прошлом.

– В прошлом? – Бобби задумался. – Нашу фирму прошлое не интересует. Мы занимаемся будущим. Вот и вы пришли сюда, заботясь о будущем собственной дочери. Вернемся к вашему состоянию. В связи с началом нашего сотрудничества оно неминуемо уменьшится примерно в десять раз. Но положительный результат более чем вероятен. Особенно в вашем случае. Несмотря на то, что самую сложную часть работы вы должны будете сделать сами. Мы занимаемся только общей организацией. Проблема в одном, достаточно ли близко вы подошли к черте.

– К какой черте?

– К черте, за которой начинается отчаянье.

– Зачем вам мое отчаянье?

– Отчаянье рождает безрассудство. Иногда это единственный способ добиться желаемого. Особенно, если вы не на боевой позиции. Особенно, когда необходимо убить другого человека.

– Зачем нужно убивать другого человека? – вспыхнул Мак.

– Вашей дочери нужен донор, – улыбнулся Бобби.

06

– Молли. Молли. Молли! Почему ты не разговариваешь со мной? Я чем-то тебя обидел? Помнишь, как славно мы болтали с тобой, когда у тебя случилась ангина? Сколько бумаги извели на эту болтовню? Писали записки. Даже я, хотя горло-то болело у тебя. Тогда ты просила принести свой любимый абрикосовый джем. А есть его не могла и грустно смотрела на банку. А месяц назад ты сказала мне, что видела во сне маму. Ты, слышишь, Молли? Если мама вновь придет к тебе, ты скажи, чтобы она потерпела пока одна. У нас все еще слишком много дел на этой стороне.

07