Главным калибром – огонь!

Возня с пленными и сражение с крейсерами противника не вписывалось в ближайшие планы контр-адмирала Иессена, получившего чёткие инструкции от наместника. Три русских корабля и призовой британский угольщик быстро скрылись за горизонтом, а экипаж «Дайчу-мару» был подобран случайно оказавшимся рядом американским пароходом, который и доставил японцев на берег. Когда спустя три часа к месту боя примчался крейсер «Сума», от врага, как говорится, и след простыл.

Телеграмма о гибели «Дайчу-мару» достигла японского МГШ почти одновременно с известием о захвате у восточного побережья страны флотского угольщика, направлявшегося из Мурорана в Йокосуку. Корабль был захвачен двухтрубным русским крейсером, в котором команда нейтрального британского парохода сразу же опознала «Рюрик». Англичане тотчас растрезвонили эту новость по всему миру, добавив головной боли адмиралу Ито и его штабным офицерам.

В Японию вот-вот должны были прийти приобретённые в Италии «Касуга» и «Ниссин», но присутствие на коммуникациях русского броненосца угрожало задержать доставку в Метрополию детищ фирмы «Ансальдо». От Того Хэйхатиро потребовали выделить дополнительные силы, чтобы обеспечить безопасность крейсеров на последнем этапе их маршрута. Командующий Соединённым флотом был вынужден пойти навстречу требованиям МГШ, и 14 февраля отрядил «Асахи» и «Иосино» для встречи и конвоирования итальянских крейсеров от Формозы до Йокосуки.

В тот же день, 14 февраля, отряд контр-адмирала Витгефта покинул Владивосток, взяв курс к берегам Японии. Спустя пару суток у полуострова Ното произошло исчезновение нескольких рыболовных шхун и каботажных судов, ставших жертвами Владивостокского отряда. Затем русские прошлись вдоль побережья острова Хонсю до залива Вакаса, безжалостно уничтожая все встреченные японские корабли и шхуны. Известие об этом погроме вынудило вице-адмирала Того отдать Камимуре приказ о передислокации Второй эскадры в порты Японского моря, чтобы предотвратить безнаказанные набеги противника на прибрежное судоходство.

Глава 12

Во второй половине дня 15 февраля сигнальщики «Ангары» заметили облачко дыма, возникшее слева по корме вспомогательного крейсера. Предположив, что обнаружен очередной японский или нейтральный транспорт, капитан 2-го ранга Сухомлин приказал повернуть на семь румбов влево и увеличить ход, чтобы сблизиться с неизвестным кораблём. Спустя примерно полчаса сигнальщики доложили, что наблюдают силуэт транспортного судна, а на горизонте появилось ещё одно облачко дыма.

Встреченный пароход продолжал идти своим прежним курсом, никак не реагируя на приближение «Ангары». Вскоре сигнальщики разглядели красный британский торговый флаг, и капитан 2-го ранга Сухомлин приказал объявить боевую тревогу. Спустя некоторое время второе облачко дыма на горизонте постепенно материализовалось в мачты и трубы военного корабля, приближавшегося к британскому транспорту с другого борта.

Сухомлин не стал тянуть время, приказав немедленно телеграфировать Иессену о появлении вражеского крейсера. Судя по тому, что незнакомый крейсер изменил курс и прибавил ход, на нём также опознали «Ангару». Минут пять спустя радиотелеграфисты доложили капитану 2-го ранга, что перехвачена передача с «Нийтаки» – японцы передавали координаты русского корабля.

Увеличивая ход, «Ангара» развернулась, ложась на курс 68 ONO, в расчёте подвести японский крейсер под главный калибр «Ретвизана». «Нийтака» также увеличила ход, постоянно телеграфируя курс и скорость убегающего вспомогательного крейсера. Началось соревнование машин и котлов, противостояние кочегаров и машинистов.

Получив радиограмму Сухомлина, контр-адмирал Иессен заглянул в справочник по японскому флоту и призадумался. «Ангара» имела все шансы выиграть гонку у новенького японского крейсера ещё до наступления темноты, благо изначальная дистанция между кораблями не позволяла врагу сразу же задействовать свою артиллерию. Если, конечно, к погоне не присоединится какой-нибудь более быстроходный «японец», или «Ангара» не окажется между молотом и наковальней. Такой вариант исключался, так как с «Боярина», находившегося в тридцати пяти милях восточнее бывшего парохода ДоброФлота, не поступало радиограмм об обнаружении поблизости кораблей противника.

Посовещавшись с командиром «Ретвизана» Щенсновичем, контр-адмирал принял решение не присоединяться к гонке крейсеров. Броненосец находился в двадцати трёх милях на зюйд-ост от «Ангары», конвоируя пару призов-угольщиков, захваченных отрядом Иессена. Наличие этих двух угольщиков позволяло русским кораблям крейсировать в океане ещё три недели, наводя шороху на коммуникациях противника. В случае же потери угольщиков отряду Иессена пришлось бы возвращаться в Порт-Артур, либо заходить для пополнения запасов топлива в один из нейтральных портов – в Циндао, Манилу или в какой-нибудь китайский порт.