Главврач

Девятое сентября 2004 года началось точно так же, как и четыре предыдущих дня — с завывания пылесоса в коридоре. Гостиница, в которой остановились московские гости, считалась лучшей в городе и уборке здесь придавали первостепенное значение, но при этом не считали нужным тратиться на дорогие бесшумные пылесосы, обходились чем попроще. Мысленно пожелав ретивой уборщице, чтобы ее дочери никогда не вышли замуж (страшнее этого проклятия в Самарканде не было), Константин наскоро полюбил Риту и отправился взбадриваться контрастным душем. Пускаем холодную воду и медленно, с чувством и расстановкой считаем до десяти… Затем пускаем горячую, на пределе возможного, и снова с чувством и расстановкой считаем до десяти… И так три-четыре раза. Растерся полотенцем — и словно заново родился. Можно снова припадать к отзывчивому телу подруги…

Припасть не удалось. Вдруг заверещал мобильный и высветил на дисплее незнакомый номер, судя по всему — московский, потому что код был тем же, что и у номера Константина. В Самарканде была половина девятого утра, а в Москве — половина седьмого. Константин подумал, что кто-то ошибся, набирая номер, и сбросил звонок. Телефон тут же затренькал снова. Пришлось ответить.

— Константин Петрович, здравствуйте, — голос главного бухгалтера Нины Лазаревны был тихим и каким-то вялым. — Как хорошо, что я до вас дозвонилась…

— Что там у вас за пожар, Нина Лазаревна? — не без раздражения поинтересовался Константин.

— Хуже, — ответила Нина Лазаревна. — Вчера к нам приходили гости. Вы понимаете? Гости. Экономисты. Городские…

«Проверяющие из Главного управления по экономическим и налоговым преступлениям города Москвы? — удивился Константин. — С чего вдруг? Что они у нас забыли?».

— Я сначала не могла вам позвонить, потому что они меня одну не оставляли — один выйдет, а другой в кабинете сидит, — продолжала Нина Лазаревна, — а потом у меня сердечный приступ случился. Я потеряла сознание, и «скорая» увезла меня в шестьдесят восьмую больницу, в реанимацию. Я ничего не помнила, потом спала, а как пришла в себя, так первым делом попросила у дежурной сестрички мобильный… Ох, Константин Петрович, лучше бы я умерла…

— Не паникуйте, пожалуйста! — одернул Константин, мысленно поставив «неуд» начмеду Барановой, исполнявшей его обязанности на время отпуска — уж ее-то в больницу не забирали, могла бы и позвонить! — Кто нас только не проверял…

— Они задавали конкретные вопросы, — на слове «конкретные» Нина Лазаревна сделала ударение. — Как пришли, так сразу же сказали, какие документы им нужны. Подозреваю, что в заводской бухгалтерии гости тоже были… Константин Петрович, вам надо срочно вернуться…

— Прилечу сегодня же! — заверил Константин. — Вы там поправляйтесь, набирайтесь сил. Диагноз-то какой?

— Нестабильная стенокардия. А может и инфаркт, да только мне не говорят, чтобы не волновалась…

Нина Лазаревна была закаленным бойцом финансового фронта. Прошла огонь, воду, медные трубы и никогда чрезмерного волнения по поводу проверок не выказывала. Что могло довести ее до реанимации? Неужели к томографу прикопались? Так что ей томограф по большому счету? Документы в порядке, покупал его завод…

Энтузиастическое настроение сразу угасло. Не хотелось ни Ритиного сладкого тела, ни вкусного азиатского завтрака со свежеиспеченными лепешками… Сказав Рите, что дела срочно призывают его вернуться, Константин спустился на первый этаж, и попросил дежурного администратора устроить два билета на дневной московский рейс. У азиатского сервиса есть не только недостатки, но и преимущества — даже если все билеты вроде как распроданы для хорошего человека они всегда найдутся.

Глава пятнадцатая Правосудие торжествует даже в тех случаях, когда у него нет для этого оснований

В шестьдесят восьмую больницу Константин поехал прямо из аэропорта. Нужно было как можно скорее получить внятную информацию, а телефоны для этого не годились.

Начмед Баранова, с которой Константин созвонился еще в Самарканде, ничего полезного рассказать не смогла. Лично к ней никто не обращался, проверяющие — двое мужчин средних лет, общались только с Ниной Лазаревной и бухгалтером Светой Мартышовой, которая искала им нужные документы. После того, как Нину Лазаревну увезла «скорая», проверяющие ушли, забрав с собой всю документацию за текущий год, опись они оставили… На закономерный вопрос: «Почему не позвонили сразу?», Баранова ответила, что не хотела портить Константину Петровичу отдых.

Ёшкина капитель! Какая трогательная забота о любимом начальнике — главбух в ходе начавшейся проверки попадает в реанимацию, а исполняющая обязанности главного врача не хочет портить ему отдых! Что за идиотизм?

«А может Ольга Леонидовна не такая уж и идиотка», — опасливо сказал внутренний голос.

«И на старуху бывает проруха, — ответил Константин. — Знает, что я поехал на родину, к маме, да еще и с Ритой, вот и постеснялась беспокоить».