Главврач

Последняя фраза отбила желание высказывать свое мнение о поступках бывшей подруги. На каждое обвинение она будет отвечать «что с того?», все больше и больше выставляя Константина злобным завистливым буратиной. Да и о чем вообще можно разговаривать с женщиной, у которой гармонично сочетаются любовь и предательство?

— Знаете, как вас зовут на самом деле, Маргарита Николаевна? — спросил Константин, переключившись на холодный официальный тон. — Кассия Иудовна Брут!

Начитанной Рите можно было ничего не расшифровывать. Она, конечно же, читала «Божественную комедию» Данте и знала, что на последнем, девятом круге ада, отведенном для предателей, вмерзший в льдину Люцифер терзает в трех своих пастях главных предателей в истории человечества — Иуду, Брута и Кассия. Первый предал своего Учителя, а двое других — своего покровителя и благодетеля.

— Спасибо на добром слове, — также холодно ответила Рита и отключилась.

Минутой позже от нее пришло сообщение: «Ты никогда меня не ценил и не любил, а только трахал!». Константин нисколько не удивился. Людям, совершающим неблаговидные поступки, хочется оправдать себя, перекладывая вину за случившееся с больной головы на здоровую. Не виноватая я, это он меня вынудил!

На пике эмоций потянуло к творчеству. Константин прошел на кухню, принял в качестве успокоительного стакан ледяной водки, закусил оливкой и влет, не останавливая ни на мгновение своего трепещущего от ярости пера, написал стихотворение из десяти коротких строчек:

«И тогда,

простившись,

он вернулся домой

и, поворочавшись, забылся,

и утром потащился на службу,

и жил так (или не совсем так,

а может, и вовсе не так, хотя вряд ли)

ещё мучительно много лет,

смутно сознавая, что

мёртв».[32]

Эмоции сдвигали каждую строчку все дальше и дальше вправо, а последняя возвратилась в исходное положение, словно бы подводя итог. Любовь умерла. Вряд ли кого-то когда-нибудь он сможет любить так, как Риту. Что бы ни случилось, как бы не жизнь не повернулась, а червячок недоверчивого сомнения всегда будет точить изнутри — а помнишь? Он бы с радостью все забыл, да разве забудешь такое? Клавиши «Delete» для сознания природа не предусмотрела, а напрасно.

«Радость и горе по трое ходят», говорила покойная бабушка.

Спустя неделю Константина цинично кинул (хорошо хоть не на много) бывший одноклассник Султан Кизилов, попросту — Сулик, оказавшийся в Москве проездом из Калининграда, где он собирался замутить какой-то торговый бизнес на паях с перебравшимися туда самаркандцами.

— Тут такая проблема, Костик, бумажник в аэропорту увела какая-то сволочь, — плакался Сулик в телефон крокодиловыми слезами. — Все карты там были и вся наличка. Хорошо еще, что в другом кармане две тысячи завалялись, а то до города доехать не смог бы. Выручи — одолжи пятерку до завтра, чтобы было чем за гостиницу заплатить, а завтра я от брата из Самарканда перевод получу и сразу отдам…

Как не выручить человека, оказавшегося в такой ситуации? Сулик еще и наел на полторы тысячи (встречались в узбекской харчевне на Рязанке), но это не в счет, друг детства как-никак. Прождав звонка в течение трех дней, Константин позвонил Сулику и наткнулся на стандартное «абонент в сети не зарегистрирован». Набирал пару дней подряд и слышал все то же. Интуиция побудила позвонить Лешке Бутаковскому.

— Объявлялся на прошлой неделе этот засранец, — сказал Лешка. — Десятку у меня перехватил до завтра и пропал с концами, ишачий сын!

Пять тысяч — небольшие, в сущности, деньги, но дело было не в деньгах, а в обманутом доверии. Вот как ему, ишачьему сыну, не стыдно?

На следующий день после разговора с Лешкой (было воскресенье) Константина разбудил звонок в дверь. В глазок он увидел полную миловидную женщину в домашнем фланелевом халате из под которого выглядывала ночнушка.

— Откройте, пожалуйста, — попросила незваная гостья. — Я ваша соседка из шестнадцатой квартиры.

Константин открыл.

— Как хорошо, что вы дома! — обрадованно зачастила незнакомка. — У меня труба потекла, я срочно вызвала мастеров, а они требуют наличку, которой у меня нет. Вы не одолжите мне семь с половиной тысяч? Я им заплачу и, как они уйдут, сразу же прогуляюсь до банкомата. Не хочу оставлять их дома в свое отсутствие, а муж сегодня дежурит. Меня Тоней зовут, а моего мужа Васей, это наша серая тойота у подъезда стоит…