Главврач

— Поедим пока тепленькие, а потом продолжим, — предложил Юрий. — Анекдот на эту тему знаете? Приходит Иван-царевич к Кащею Бессмертному и просит совета — влюбился, мол я, в Василису Прекрасную, а она на меня внимания не обращает, что делать? «Да ты дай ей кулаком в голову и действуй, пока она тепленькая», советует Кащей. «Да ты что! — ужасается Ваня. — Как ты мог такое придумать?! Я хочу по любви». «По любви у нас Баба-яга специалистка, — отвечает Кащей, — сходи к ней, может и присоветует чего». Баба-яга выслушала Ваню и говорит: «Помогу я тебе, добрый молодец, только мне для этого нужны цветки одолень-травы, которая растет в Тридевятом царстве и цветет раз в десять лет. Решай сам — стоит ли связываться». «Ради любви я на все готов!», ответил царевич и пошел за травой. Возвращается он через много лет, а бабка ему говорит: «Возьми, Ванюша, горшочек, завари в нем травку и спрячь этот горшочек в Василисиной спаленке, под кроватью. И сам рядом спрячься. Василиса зайдет в спаленку, почует дух райский от травки и начнет искать, откуда он исходит. Как под кровать заглянет, ты не зевай — дай ей кулаком в голову и действуй, пока тепленькая!»… Что — не смешно? Или вы его знали?

— Грустно, — ответил Константин. — Совсем, как в жизни. Хочешь любви, на что-то надеешься, а потом понимаешь, что надо было… Впрочем, это тоже не выход. Давайте лучше о деле поговорим. Что там с экспертизой?

— Нынешнее руководство может сделать ремонт, — предложил Юрий. — И тогда эксперты не смогут дать заключения, а вы откажетесь от прежних показаний…

— Нынешнее руководство мне ни в чем навстречу не пойдет! Да еще и стукнет куда следует о том, что я собираюсь уничтожить улики.

Константин подумал о том, стоит ли сообщать собеседнику, кто теперь руководит медсанчастью, и решил, что пока в такие детали можно не углубляться.

— Пусть так, — кивнул Юрий. — А можете ли вы устроить реальное затопление? Договориться с охранником или с кем-то еще? Тогда ремонт придется делать без вариантов, причем — срочно, а мы тем временем подготовим кассацию.

— Договориться, может, и получится… — Константин задумчиво поиграл бровями. — Надо подумать. А вы что, уже определились? Берете мое дело?

— Если бы не определился, то продолжил бы травить анекдоты, — усмехнулся адвокат. — Как пел Высоцкий: «я в деле, и со мною нож»… В понедельник добуду копию вашего дела и посмотрю, нет ли в нем других зацепок. Чем больше, тем лучше. А вы пока займитесь организацией вселенского потопа в рамках одного, отдельно взятого, подвала.

— А договор здесь подпишем? — наивно поинтересовался Константин, покосившись на кожаную сумку, висевшую на спинке соседнего пустого стула.

— Ну что вы! — упрекнул адвокат. — В барах да под хмельком документы не подписывают. Успеется.

— А разве вам без договора дадут мое дело?

— Займитесь потопом, — посоветовал адвокат. — А все остальное предоставьте мне. Пока я не изучу дело, я не смогу назвать сумму моего гонорара, а без этого какой может быть договор?

В ходе проведенных разведывательных мероприятий было установлено, что теперь в медсанчасти дежурят сотрудники частного охранного предприятия, сменяющиеся еженедельно. Удобный график для далеко живущих иногородних — приехал, неделю оттрубил, уехал. В воскресенье, ближе к полудню, Константин положил в рюкзак три поллитры, три круга краковской колбасы, батон хлеба, и с этой увесистой ношей отправился вербовать охранника. Простой выпивон и простой закусон были выбраны не из скупости, а со смыслом — роскошная поляна могла вызвать у охранника желание заломить цену повыше, а Константин больше десяти тысяч платить не собирался. Там работы-то на пять секунд — ударь по трубе так, чтобы ее прорвало и возвращайся к кроссвордам и телевизору. Трубы были далеко не новыми, так что охранника в диверсии никто подозревать не будет, подумают, что прорыв произошел из-за повышения давления в системе.

Охраннику, коренастому курносому блондину лет шестидесяти, Константин, сказал, что он — бывший главный врач, который уезжает на родину и хочет попрощаться с родной медсанчастью, в последний раз пройтись по знакомым коридорам. За поллитру, круг колбасы и батон, охранник согласился удовлетворить эту невинную просьбу. Однако, одного бродить не отпустил — знал службу крепко.

В своей бывшей приемной, Константин шмыгнул носом и провел рукой под глазами, словно вытирая слезы. Спустившись вниз, он остановился посреди вестибюля, горько вздохнул, тряхнул рюкзак, чтобы в нем заманчиво звякнуло, и сказал охраннику:

— То, что я принес, пускай вам на вечер останется, Владимир Иваныч. У меня с собой еще есть… Не откажетесь выпить со мной? А то одному как-то совсем грустно…

Кто бы отказался от такого предложения? После первой поллитры спели ««По полю танки грохотали» (Владимир Иваныч оказался отставным ветераном танковых войск). После второй, Владимир Иваныч, впрочем, теперь уже просто Володя, выставил, было, третью, но Константин категорически отказался. Сказано: «на вечер», значит — на вечер, и точка!