Глаз бури

Глава 21 В которой Туманов рассказывает о ковбое Тнапи, а Софи из собственных интересов расспрашивает Элен об интимных подробностях супружеской жизни.

– А теперь расскажи мне о Северо-Американских Штатах, – попросила Софи. – Ты говорил, что был там ковбоем. Какие они?

– Какие? – Туманов почесал нос и задумался. – Можно сказать, что в общем они вполне приятные ребята. Узкие бедра, широкие пояса, шляпа с огромными полями и совсем немного мозгов под ней. Скачут на лошадях, дерутся и кидают лассо не в пример лучше, чем говорят или думают.

– Ты тоже был таким? – с интересом спросила Софи.

– Ну да. Только недолго. В семьдесят первом году в Техасе была жуткая засуха, на следующий год падение рынка говядины… Многие опытные ковбои остались без работы… Некоторые от отчаяния подались в грабители…

– В грабители?!

– Да. Грабили поезда… Ты уверена, что хочешь это знать?

– Ну разумеется! – Софи даже подпрыгнула от возбуждения. Туманов вздохнул.

– Оставшиеся не у дел ковбои сбивались в конную банду под началом предводителя. Им часто становился настоящий преступник, за плечами у которого уже что-то было раньше – решительный и жестокий. Всем были известны места, где состав всегда замедлял ход – подъемы, слабое полотно, все такое… Ковбои окружали состав, разделялись по заранее составленному плану. Двое прыгали в рубку к машинистам и угрозами заставляли остановить поезд. Другие захватывали багажный вагон, вскрывали сейф. Самые выдержанные и опытные шли по вагонам и трясли пассажиров…

– Трясли?

– Угрожали оружием, требовали отдать ценности… Потом все садились на лошадей и вместе с добычей уносились в прерию.

– Какая дикость! Но ведь… люди же не хотели… Им приходилось убивать?

– Нет. Ковбои всегда опасались убийств. Пассажирам практически ничего не угрожало. Конечно, кроме расставания со своими деньгами…

– Туманов! – Софи выглядела рассерженной. – Я не младенец, и мне не нужно рассказывать сладких сказочек про то, что поросенка откармливают для красоты, а волк гонится за пушистым кроликом, чтобы поиграть с ним. Я видела жизнь не только со стороны парадного подъезда и прекрасно понимаю, что при таком расположении вещей в багажном вагоне наверняка находилась вооруженная охрана и… Я, кстати, не до конца поняла… Ты тоже грабил поезда?

– Всего один… или два раза… Мой дружок уговорил меня… И если хочешь знать о багажном вагоне… Он зарезал двоих, а потом, когда все кончилось, я набил ему морду…

– За то, что он убил?

– Нет. Там уж так было… Либо он их, либо они – его. Но он по своей дурацкой привычке снял с них скальпы, и из-за этого знака рейнджеры легко могли нас найти и опознать…

– Какой ужас! Твой друг был индейцем?! – воскликнула Софи.

– Да нет. Он был англичанин, самый чистокровный белый, какого только можно себе вообразить. Но у него была кривая судьба. Я звал его Тнапи…

– Странное имя для англичанина… И скальпы…

– Сначала его звали Тимоти. Когда ему исполнилось семь лет, индейцы напали на ферму, где жила его семья, и убили всех, кроме него. Тимоти взяли в плен. До семнадцати лет он рос среди индейцев. Они и дали ему это имя, Тнапи. На их языке оно означает – барсук. Он был Белый Барсук. Так я звал его. Ему это нравилось. К семнадцати годам он перенял все их обычаи и привычки, стал одним из них, собирался жениться на девушке из племени. НО тут пришли английские солдаты и убили всех индейцев. Мужчин, женщин, детей. Названых родителей и невесту Тимоти – тоже. Тимоти сражался с англичанами, но он был белым, и его не стали убивать, а привезли в город и поместили для «исправления» в семью местного пастора. Пастор постелил ему циновку на конюшне, использовал как раба, бил кнутом и показывал гостям, как диковинку. Как только Тимоти вспомнил английский язык и вновь научился на нем говорить, он сбежал. По указке пастора (он сказал, что Тимоти украл у него серебряный подсвечник) рейнджеры гнали его, как на лисьей охоте… Потом Тимоти стал ковбоем. Он мечтал скопить денег, купить клочок земли и жениться на индейской девушке. Он говорил, что индейские женщины лучше других, потому что очень молчаливые и никогда не суетятся. А еще он говорил так: «Пойми, Майкл, мне нужен настоящий дом, а не место, где я могу повесить свою шляпу»… Потом пришла засуха. Тимоти потерял работу, долго искал ее, потратил почти все свои сбережения… Потом… В общем, ты понимаешь, ему некого и не за что было особенно любить и жалеть…

– Что с ним стало после? – спросила Софи. – Ты знаешь?

– К сожалению, знаю. Он погиб в драке. Был застрелен. Я был тогда с ним, но лежал без памяти и не смог ему помочь… Впрочем, потом я отомстил за его смерть. Тнапи это понравилось бы…

– Лежал без памяти? – переспросила Софи и внимательно, с ног до головы оглядела Туманова.

– Вот здесь, – Туманов усмехнулся и положил руку на поясницу. – Сюда ты в своем исследовании еще не добралась. Пуля прошла навылет, но…

– Завтра вечером, – деловито пообещала Софи.