Глаз бури

Натан вошел и положил на стол прошение об отставке. Бройд уставился на бумагу сквозь пенсне, словно пытался испепелить ее силой мысли.

– Прошу ввести в действие сегодняшним числом, сэр.

– Что там с вами стряслось?

Комиссар не смог сразу ответить, поскольку еще ни разу не произносил этого вслух, но Бройд ждал, и он глухо сказал:

– Там осталась моя жена.

– Там? – Шеф раздавил сигару в пепельнице. – В Фаренце?

– В городе образовался провал на ту сторону, как в Эдмуре, только намного больше. Шестьдесят тысяч жителей погибли, остальных мы успели эвакуировать, но Валентина… осталась там.

– О господи, – тихо выдавил Бройд. – Господи боже, Натан!..

Комиссар молча смотрел в пол. Очень долго он не подпускал к себе мысль, что для него «осталась там» – все равно что умерла. Но какая разница, если ей придется провести там сто, двести или даже больше лет? Особенно если он сам застрянет здесь.

Бреннон исподлобья взглянул на шефа. Тот потерянно вертел в руках прошение и явно пытался хоть что-то сказать. Есть еще время оставить все по-старому. Пироман может лгать. Да и способен ли Бреннон на то, чего от него ждут? Так не лучше остаться, работать и по вечерам вспоминать Валентину, ожидая, покуда память не потускнеет?

– Я подпишу, конечно, если вы уверены, Натан. Но, может, вам нужно время подумать…

На глаза Бреннону попался календарь за прошлый месяц с подчеркнутой красным датой 21 сентября. Интересно, этот день был таким теплым и солнечным сам по себе или потому что она так пожелала?

– Нет, – сказал комиссар, – я решил. Нечего тут ждать.

Бройд пригладил смявшийся уголок прошения, макнул перо в чернила и, помедлив, подписал.

– На свое место рекомендую Бирна.

– Хорошо. – Шеф достал из шкафчика бутылку с коньяком, две рюмки, налил и покряхтел, все еще силясь что-то сказать. Натан взял свою рюмку и молча выпил. – Что вы собираетесь делать потом? Займетесь кафе?

– Нет. Я уеду.

– Но куда? – удивленно спросил Бройд. – И как же ее дети?

– Буду помогать. Если примут. На кой черт я им нужен, после этого, – пробормотал Натан.

– Вы не виноваты.

– Как будто им можно это объяснить. Скажете, они неправы? Стоило ей выйти замуж…

«За меня!» – горестно додумал Бреннон. Бройд налил ему еще.

– Но куда вы поедете? К своему брату, в деревню?

– Нет. – Бреннон помолчал и сказал: – Видел я эту организацию консультантов в Фаренце…

– У них есть организация?

– Представьте себе. Паршивая, но есть. В общем, мне предложили поработать на них, чтоб она перестала быть такой паршивой. И я согласился.

– Из-за Валентины? – после паузы спросил Бройд. Натан кивнул и пробормотал:

– Вы даже не представляете, что там было. Эдмурский провал – это просто дыра в земле по сравнению с… А сделали все это люди. Человек, которого никто не выслеживал, и поэтому…

– Расскажите, – сказал Бройд. Комиссар помедлил, подбирая слова, размышляя, что говорить о жене, вздохнул и рассказал о провале на Лигантой, поисках чернокнижника и эвакуации гражданских, обойдя молчанием Валентину. В самом деле, не заявлять же же шефу: «Моя жена – вивене и рассеялась в небе над Фаренцей, чтобы спасти сотню тысяч человек»? А вот если бы она осталась дома… что случилось бы с ними всеми?

– Что же вы намерены делать? – спросил Бройд. – Если, как вы говорите, даже консультанты не способны справиться с таким провалом, то чем вы им поможете?

– Им нужна организация, настоящая, а не эта, которая состоит из тревожного колокольчика и свистка, по которому они сбегаются к проблеме, когда та уже успевает вырасти в катастрофу. Нужны люди, обученные и способные выявлять всякую сволочь, балующуюся магией, отслеживать дыры на ту сторону, выискивать подозрительные смерти, взаимодействовать с властями…

– Неужели вы думаете, что у вас впереди есть тридцать-сорок лет на то, чтобы создать нечто подобное?

«Может, и есть», – подумал Бреннон и проворчал:

– Даже если нет, это не значит, что я не попытаюсь.

– Это что? – Натан ткнул пальцем в какие-то полые трубочки с иголками.

– Катетеры, – не подымая глаз от сложного рисунка, сказал пироман. Он ползал по полу вокруг двух коек и рисовал по кругу какой-то узор, перемежая его надписями.

Бывший комиссар поднял голову. Они находились в небольшой комнате с высоким сводчатым потолком. В круглое окно наверху просачивался свет луны. Энджел кропотливо расписывал пол густыми чернилами, похожими на жидкое серебро. Они мягко мерцали в лунном свете, бросая блики на стены, койки и какое-то оборудование. Ранее Редферн взял у Натана три пробирки крови, но не выдал никаких пояснений насчет того, что сейчас будет происходить. Впрочем, комиссара это почти не волновало. Куда больше его печалила беседа с Виктором ван Алленом.

«Я думал, она стала нормальной, – выдавил ее сын под тяжелым взглядом Бреннона. – После того, как вышла замуж за вас. А она…»